На ком ездят марсиане (СИ)

Попаданец или колонист? Запросто! Он может быть простым, как дин Альт, парнягой, которому всё лебедь, что из воды торчит, а может так же тосковать по дому, как команда «Полюса». Учёный-ксенолог? Сомнительно. Скорее всего, он использует не условное земное название, а точный термин. Учёный другой специальности, физик или историк? А почему бы и нет. Возможно, это слово приживётся, в шутку или как жаргонизм.

Так создаются невидимые нити, связывающие героя с миром. Если они достаточно прочны — мир становится осязаемым и живым. Так строится мембрана меж мирами текста и текущей реальности. Она может стать для читателя лишь смотровой щелью, может распахнуться окном или даже дверью. А может и затянуть читателя в мир текста целиком, с головой.

Теперь поговорим о подлянках. Об именах собственных, о единицах, сцабака бесхвостая, инопланетная, измерения, о титулах и прочей части фантастической лексики, страшной, как атомная война — потому что самой сложной в исполнении.

С идиомами, поговорками и цитатами сравнительно проще. Идиома может быть откорректирована «под мир» сравнительно безболезненно, если использовать земные, но иностранные аналоги. Для этого хорошо завести словарик, куда записывать это всё, попадающееся в книгах и в Сети — потому что попадаются очень красивые вещицы. Вот русский про странность скажет «таракан в голове», а француз — «пчёлка в чепчике», мило же? Отметим. У русского жадины «снега зимой не выпросишь», а грузинский «из петушиной шпоры рог для вина сделает»? Славненько, запишем. Наши скажут про надёжного человека «пуд соли съел с ним», а иранцы — «честный, как старый котёл»? Запомним. При хорошем запасе идиом есть из чего выстраивать иномирную лексику. С именами-названиями так не получится. Но порассуждать попробуем.

Начнём с имён. И сразу отметим: земные имена — любые, хоть европейские, хоть японские, хоть африканские — для фэнтези. Точка. Фэнтези позволяет условность и отсылки, сказочные и постмодернистские фантдопущения. В фэнтези могут повстречаться Глупый Король, Прекрасная Принцесса, Отважный Бард и Мудрый Дракон, равно как Край Поющего Золота или Мёртвое Озеро Ужаса. В фэнтези для создания колорита можно дать обитателям «якобы европейского Средневековья» имена Карл и Жанна, а обитателям «якобы Японии» — Таро и Накаяма. В фэнтези не режут глаз мили и вёрсты, часы и минуты, месяцы и недели. Чины и титулы тоже могут оказаться знакомыми. Сказка, дорогие друзья. Сказка. Причём сказка, которая ложь, да в ней намёк. Хороший писатель наполнит всю эту ономастику и топонимику смыслом и создаст трёхэтажный подтекст.

В фэнтези плохо другое: когда автор начинает загоняться в «невероятный мир» с «животными, похожими на лошадь» и «одеждами, похожими на камзол». Как вариант — если персонаж фэнтези снимает с груди кокошник и с ноги сарафан, проживая в тереме древней архитектуры. Другими словами, когда терминология случайна и необязательна, а атмосфера самому автору непонятна. Пеньюар — это не бальное платье, что бы на этот счёт ни думал Ляпис-Трубецкой.

Видимо, дело в том, что лексика фэнтези не требует перевода. Это не чуждое, а наше собственное

инобытие. Пространство нашего сна. Пространство сказки, где мы с детства как дома. Мир волшебства, где очень и очень многое возможно просто потому, что мы интуитивно воспринимаем волшебство как нечто существующее. Сказка может быть страшной или уютной, но она — часть нашей души, мировое древо нашего сознания, её корни питает тёмная бездна архетипов, а крона цветёт в выси постижения и творчества.

Потому и не надо придумывать несуществующие титулы для классической средневековой модели. У Стругацких в «Трудно быть богом» короли с баронами и монахи нигде не встали поперёк, при том, что вещь позиционируется как НФ, а не фэнтези. А уж в чистой фэнтези короли с монахами и подавно никому и ничему не помешают. Ну назовите титул вашей верховной власти «Великий Утёс, Сверкающий Бой С Ногой В Небе», ну заставляйте бедных героев каждый раз его произносить… Пан-атаман Грициан Таврический… Ничего это к тексту не добавит. И замена слова «спасибо» на что-то глубоко иное, потому что «спаси бог» не годится для мира, верящего в демонов — это не находка, а буквоедство в подавляющем большинстве случаев. Потому что стёрлась на этом слове тень изначального смысла — ну запретите заодно и атеистам текущей реальности говорить «спасибо» и «благодарю», ровно столько же в том будет пользы.

Топливо для фантазии читателя в фэнтези — не терминология. Можно европейские имена, европейские титулы — и такое эмоциональное напряжение, что от текста будет не оторваться. Можно вообще русские имена и реалии — ну и «Малахитовая шкатулка» до сих пор шедевр и восторг, абсолютно без всякого выпендрёжа и неологизмов, как и «Вечера на хуторе близ Диканьки». Без перевода понятно — и это самый лучший способ создавать сказочные миры, где детская часть нашей души как дома.