На контракте (ЛП)

Мэри жила со своей семьей до тех пор, пока не умерла моя мама. Бабушка и дед обратились к ней с просьбой помочь с домом и естественно присматривать за мной. Тогда же ее собственные дети стали для меня моими братьями и сестрами. Мы все делали вместе, потому и росли тоже вместе, главным образом из-за того, что муж Мэгги отказался от них. Если честно, то мы наслаждались нашей жизнью.

Мэгги всегда была чем особенным для нашей семьи, она очень много работала. Мои бабушка с дедушкой потеряли многих друзей из-за нее, потому что они не делали исключения из-за ее цвета кожи и платили ей соответственно, как белому человеку. На самом деле, они заплатили ей гораздо больше, даже если брать обычную ставку для белой прислуги. Тогда это было неслыханно, и естественно людям это совершенно не нравилось. Я помню, что как-то спросил деда об этом, когда мне было одиннадцать лет.

— Дед, не беспокоит тебя, что ты потерял своих друзей из-за Мэгги?

— Позволь я расскажу тебе кое-что, приятель… (мне очень нравилось, когда он так меня называл и, если честно, то я ждал этого) … во-первых, эти «друзья» были не настоящие друзья. Если бы это была не Мэгги, а обычная Мэгги, я бы никогда не узнал, кто есть кто. С возрастом, Митч, ты сможешь увидеть, что у тебя появится узкий круг друзей и наружный. Узкий круг самый важный, и ты должен быть очень осторожен с ним, потому что в него нужно впускать не каждого. Эти друзья должны быть верными, поддерживающими тебя в любой ситуации и надежными. Они как семья, а в семье заботятся друг о друге. Мэгги наша семья — она в нашем узком кругу, Митч. Черт побери, она президент нашего узкого круга, и если кто-то не ценит или не принимает ее, то тому не место среди наших друзей! Все очень просто. Ты понимаешь, что я имею в виду? — я видел, страсть и раздражение отразились на его лице.

— Да, дед, — я был уверен, что понял, о чем он говорил.

— Раз уж мы завели разговор об этом, Митч, меня это не беспокоит, но я должен был тебе это сказать, — он постучал пальцем по письменному столу.

— Да, дед?

— Никогда не суди кого-то, по тому, как они выглядят, по оттенку кожи, этническому происхождению и так далее. Суди по его помыслам, по его сердцу и по намерениям. Если у них доброе сердце, то их намерения будут такими же.

Я понял то, что сказал мне тогда дед, судить по сердцу и следую этому совету, вместе со всеми другими, которые он мне дал за всю свою жизнь, потому что для меня он был особенным человеком, на которого я очень хотел быть похожим. Он был моим идеалом и образцом для подражания, в то время, как другие дети моего возраста поклонялись супергероям, спортсменам, космонавтам и рок-звездам. Мое поклонение ему не изменилось, даже когда я стал старше. Он всегда был МОИМ КУМИРОМ, и до самой моей смерти, он всегда останется КУМИРОМ для меня.

— Митч, милый ... с тобой все в порядке? — я перевожу взгляд обратно на Мэгги, она гладит меня по голове.

— Прости, — улыбаюсь я. — Я задумался о деде. Он бы полюбил Шарлотту. — Он бы ...

— Ты любишь, Шарлотту? — Она наклоняет ко мне голову.

— Ну! — я хлопаю в ладоши. — Что ты для нас приготовишь? — потираю ладони. Мэгги улыбается и подозрительно посматривает на меня, прекрасно понимая, что я пытаюсь сменить тему.

— Я заранее приготовила свой знаменитый салат с курицей. Ты молодчина, что принес мне крекеры, мой мальчик, — она поворачивается к холодильнику и вытаскивает салатницу.