Уильям Батлер Йейтс

На королевском пороге

Действующие лица

Король Гуаири.

Шонахан.

Его ученики.

Мэр Кинвары.

Двое калек.

Брайан, старый слуга.

Фидельма.

Дворецкий.

Воин.

Монах.

Придворные дамы.

Две принцессы.

Лестница королевского дворца Гуаири в Горте. Перед лестницей сбоку – стол с едой и скамья. Шонахан лежит на ступенях. Ученики

переминаются внизу. Король стоит на верхней ступени перед занавешенным входом во дворец.

Король

Мы рады видеть вас – людей, искусныхВ двух видах музыки, что меж собойНесходны, словно женщина с мужчиной.Вы, знающие струнные орудья,Способные сливать слова и звукиСтоль сладостно, как будто речь самаСтановится мелодией, и вы,Умеющие дуть в витые роги,Чье ремесло без слов, зато без лестиКумирам времени, – благодарю.Мы ждали вас, как ждет любовник ночиВ серебряном возке, как одинокий –Рассвета в колеснице золотой.Вы призваны сюда, чтобы спастиЖизнь вашего учителя; сегодня

Она как угасающее пламя –То вспыхнет, то поникнет.

Старший ученик

Что случилосьС великим Шонаханом? Лихорадка –Или иная хворь? Когда он слег?

Король

Не лихорадка это и не хворь.Он сам по доброй воле выбрал смерть,Отказываясь от воды и пищи,Чтоб досадить мне; ибо есть обычай –Старинный и нелепый: если кто-тоОбижен иль сочтет, что он обижен,И голодом себя заморит самПод дверью у обидчика, такоеСчитается бесчестием для дома,Будь это даже царский дом.

Старший ученик

Не знаю,Что и сказать. Мой долг – повиноваться,Но как повиноваться я могу,Когда мой самый дорогой УчительСчел для себя достойней умереть,Чем вынести обиду? Кто решитсяШвыряться жизнью из-за пустяка?

Король

Я знал, что вы поддержите его,Пока не убедитесь, как мелкаПричина для обид. Три дня назадЯ уступил роптанию придворных –Епископов, воителей и судей –Узревших для себя бесчестье в том,Что вместе с ними на Совете ВысшихСидит слагатель песенок. Сперва

Я попросил его весьма любезно,Но он сослался на права поэтов,Что якобы от сотворенья днейУтверждены. На это я ответил,Что лишь король – источник всяких правИ только тем мужам, кто правит миром,А не поет о мире, подобаетЧесть высшая. Придворные мои –Епископы, воители и судьи –Все выразили криком одобренье;Под этот шум он вышел, но с тех порОтказывался от еды и пищиС надменным вызовом.

Старший ученик

Мне стало легче;Вы сняли камень у меня с груди –Обычай старый вряд ли стоит жизни.

Король