На краю

- Попасть сюда никак не входило в мои планы. Артём,..

- Слушаю, моя хорошая…

Сколько ласки прозвучало в этих словах. Я невольно закрыла глаза, тая под трепетом любимого голоса.

- Подай вон ту бутылочку с водой, я так хочу пить.

- Только немножко.

- И ты туда же?!

Он помог мне сделать несколько глотков и предусмотрительно поставил бутылку подальше:

- А теперь расскажи, как ты докатилась до такой жизни?

Не удержавшись, я рассмеялась и тут же схватилась за шов.

- Осторожно-осторожно. Тебе нужно беречься.

- Тогда не смеши.

- Злата, - он наклонился и поцеловал в губы, осторожно коснулся пульсирующего тупой болью виска. – Я больше не хочу быть на расстоянии. Это убивает. В прямом смысле слова.

- Я тоже… - и слегка сжала его ладонь, давая понять - мы на одной волне.  

Нашу идиллию нарушил, в который раз, вошедший с осмотром Константин Денисович.

- Оу, ребятки, придется вас побеспокоить. Это не займет много времени. А вы, - обратился он к Немцову, - должно быть Артём. Наслышан-наслышан.

Я в недоумении уставилась на доктора.

- Пациенты под наркозом и не такое выдают, а звать любимого – вполне нормальное явления.

Если можно было бы провалиться, то ушла бы под землю, или что там подо мной. Мне казалось, что стали пунцовыми не только щеки, а и я вся. Немцов же поднялся с довольной улыбкой.  

Пока проходил осмотр, он смиренно ожидал в сторонке, ничем не выдавая своего присутствия. Но стоило только остаться одним, как тут же поспешил ко мне, сев на прежнее место и склонившись, прижался щекой к груди.

- Что же ты со мной делаешь?

Я не могла дать ответ, потому что и сама могла задать аналогичный вопрос.

Время, которое до этого тянулось нереально медленно, стало вращать стрелки часов с невероятной скоростью.

После того, как забрали капельницу, у меня появилась возможность обнять Артёма обеими руками. Понимала, что он не сможет оставаться здесь вечно, но как же трудно было разжимать ладони.  

Некоторое время мы просто молчали. Я наслаждалась его близостью и боялась, что в любой момент может заявиться мама и застать нас в интересном положении, а потом мне стало абсолютно всё равно.

 Потом мы разговаривали. Я неспешно, стараясь ясно излагать мысли, рассказала, как довела себя до такого состояния и Немцов гневно сопя заявил, что надавал бы мне по заднице, узнай  о моих страданиях раньше. Его телефон периодически звонил, но он всячески не обращал на него внимания или сбрасывал, даже не интересуясь, кто пытается с ним связаться.

В конце концов, посмотрев на наручные часы, он расстроено посмотрел на меня:

- Мне нужно уезжать, завтра важная встреча, а я ушел с работы никого не предупредив. Сейчас придется возвращаться, чтобы забрать некоторые документы и подготовиться.

Я лишь кивнула головой, прикусив губу. Не знаю почему, но мне захотелось плакать. Видимо, это последствия наркоза.

- Ты ещё приедешь? – только и смогла выдавить из себя. На большее была не способна, потому что могла разреветься.  

- Конечно. Что за вопросы? Завтра не буду обещать, а вот в воскресенье – точно.

- В воскресенье тут не пускают посетителей, кроме родственников – прошептала тихо. 

- Это они ещё не знакомы со мной. Эй, - Артём присел на корточки возле койкой и заглянул в глаза, словно выискивая там ответ на свой вопрос. – Я хочу, чтобы ты была в хорошем настроении. Смотри, всё страшное и сложное уже позади. Скоро тебя выпишут, и я заберу тебя к себе. Если ты будешь огорчаться, то и я буду. Не грусти…

Не удержавшись, я обняла его так крепко, насколько позволяли силы. Вдохнула такой знакомый, едва уловимый запах одеколона и уткнулась носом в плечо.

Артём задумчиво перебирал пряди волос:

- Давай, прогоняй меня, - и посмотрел глазами, в которых была мольба об обратном.

Это будет эгоистично с моей стороны попросить его остаться? Скорее всего, да. Я заметила, что он был взвинчен в некотором роде и не знала, связано это с проблемами на работе или с чем-то ещё. В любом случае есть телефон, видео звонки. Не всё так страшно.

- Хорошо, прогоняю, - с наигранной веселостью произнесла я и Артём поднялся, руками отряхивая брюки от складок. – Пообещай, что позвонишь по возвращению и вообще, звони почаще.

- Обещаю…  - повернулся спиной, сделал пару шагов к двери и резко обернулся. – Я забыл о самом главном.

Молнией оказался рядом, заключил лицо в ладони и припал к губам в безумном поцелуе.

- Маленькая моя, - прошептал, переводя дыхание, - береги себя.

- Ты тоже.

И ушел.

Эйфорию от поцелуя развеяла мама, которая пришла буквально через пару минут после ухода Артёма.    

Она с интересом рассматривала меня некоторое время и не удержавшись, задала мучавший её вопрос:

- Это был твой Артём?

- Не поняла?

- Парень, что только что вышел из палаты. Здесь кроме тебя никого нет. Так  это он? Мне Константин Денисович поведал, как вы ворковали.

Да-а, разведка работает на полную. Ничего не утаишь. Ну и Денисович, ну и трепло. Сразу доложил. Отнекиваться не было смысла.

- Да.

- Вы встречаетесь?

- Да! Мам, дай сначала попить. Уже сколько времени прошло. Можно не жадничать.