На краю

«Настоящий документ является договором между обаятельным и сексуальным мной и не нашедшим силы устоять передо мной котенком.»

Первое же предложение вызвало во мне много сомнений. Я решительно заменила «сексуального» на «самодовольного и наглого», и зачеркнула всю часть про себя.

«Настоящим договором устанавливается, что котенок соглашается проводить со мной по часу в день». Это было слишком, я представила себе ежедневное общество Андрея и поняла, что не выдержу. Поразмыслив, я заменила час в день на час в неделю. Это еще куда ни шло. «Мне разрешено обнимать ее раз в день и касаться во время беседы» Тут уже был виден подвох. Я надписала сверху «никаких обнимашек и прикосновений».

Как я и ожидала, текст был наполнен различными ловушками. Андрей хотел, чтобы мы завтракали, обедали и ужинали вместе ежедневно. Был даже включен пункт о том, что я приду понаблюдать за тем, как он тренируется. Апогеем стало распитие вместе бутылки виски и право на один страстный и яркий поцелуй, при котором я не имела права его оттолкнуть или сопротивляться и должна была наслаждаться и, цитируя: «если котенок не сможет устоять, секс разрешен и поощряется». Так же договор давал мне право, которое я совсем не просила, а именно придумать ласковое прозвище Андрею. Его, пожалуй, можно было оставить, но прозвище явно не будет ласковым.

Когда я уже заканчивала черкать на последнем листке, раздался стук в дверь. Я решила, что пришла Женя, чтобы продолжить болтать о танцах, не ворвавшись без стука лишь потому, что придя, я закрыла дверь на ключ. Я быстро засунула листы в конверт, чтобы девушка ничего не прочитала и пошла открывать. Но на пороге моей комнаты была не Женя, это был Андрей. Парень стоял, облокотившись рукой о косяк, и стоило мне открыть дверь, тут же оттеснил меня внутрь, заходя безо всякого приглашения.

— Ну что котенок, ты уже рассмотрела наш договор?

Он заметил конверт, валяющийся на кровати, и подошел, доставая листы. Я закрыла за ним дверь.

— Ты дал мне его всего пару часов назад! — возмутилась я, — и я тебя не приглашала!

— Ну, я все равно уже вошел, и мне уж очень натерпелось, котенок, несколько часов тянулись вечность.

Андрей уселся на мою кровать, откинувшись на стену, и недовольно покачал головой, смотря первый листок.

— Котенок, ты слишком критична, ну нельзя же зачеркивать все! Раз в неделю? Это очень мало!

— А я считаю достаточно, — я подошла к кровати, но сесть не решилась и осталась стоять, скрестив руки на груди.

— Ну уж нет, — Андрей схвати карандаш, лежавший на кровати и начал исправлять уже мои поправки, — три дня и ни днем меньше. Не забывай, это у меня информация, которую ты хочешь, а значит, нам придется найти компромисс. Так что совместное время в столовой оставляем.

— Ну уж нет, — я наклонилась и выхватила из его рук карандаш и ткнула кончиком со стирашкой в парня, — если мы постоянно будем сидеть вместе в столовой это вызовет нездоровый интерес, которого я совершенно не хочу. К тому же этим может быть недовольна Инга Петровна.

— Ладно-ладно, тогда… — Андрей на пару секунд задумался, и вдруг на его губах появилась улыбка, похоже он что-то придумал, — тогда никто не будет видеть.

— Что ты имеешь ввиду?

— Ежедневный совместный ужин, места выбираю я, но я могу гарантировать, что мы не попадемся никому на глаза и будем одни.

Я задумалась, если этого никто не увидит, то, пожалуй, не так и страшно.

— Хорошо.

На лице парня появилась довольная улыбка, и он продолжил отвоевывать свои условия, на которые я была не согласна. Расслабившись, я присела на кровать рядом с ним, продолжая спорить.

— Ну что плохого в простом объятии?

— В том, что наши представления об объятии наверняка расходятся, — отрезала я.

— Котенок, я не могу без физических контактов, обозначь зоны, которых мне нельзя касаться и все.

— А зона «все тело» считается?

— Ты меня считаешь извращенцем, хотя мне казалось, я не давал тебе веских поводов считать меня таковым.

— Хорошо, не лапай меня за грудь и остальные личные места.

— Пункт с поцелуем оставляем, — уверенно сказал Андрей, заглядывая в листок.

— Нет! — возмутилась я.

— Да, — в этот раз уверенно отрезал он, — так и быть я зачеркну продолжение про секс, но за мной останется право поцеловать тебя, и ты меня не оттолкнешь. Это единственное непреклонное условие, иначе, весь наш контракт расторгается.

— Ну уж нет, — заартачилась я, уверенная, что и тут парень в итоге уступит.

Но он спокойно поднялся с моей кровати и пошел к выходу, забрав с собой и контракт.

Я напряглась.

— Ту куда? — спросила я, — мы же еще не закончили.

— Закончили, ты отказалась, значит, договора не будет.

Андрей не шутил, он правда собирался уйти и совсем не хотел торговаться. Внутри меня шла отчаянная борьба и я поняла что долго думать нельзя и зажмурившись на секунду поднялась и выпалила, останавливая парня:

— Стой, хорошо, я согласна.

Так же хладнокровно Андрей развернулся и пошел ко мне обратно.