На краю Дикого Поля. Часть 2 (СИ)

  - Дельная мысль, Григорий Евстигнеевич, видна моя школа! Но учти, что это будет не один станок, а как бы не целая линия, впрочем, решать это тебе. И не забудь создателей сделать пайщиками на заводе.

  - Это само собой. Сам же говоришь: твоя школа. Условия как у всех, пятьдесят процентов твои, а остальное наше?

  - Да, это как всегда. Сам понимаешь, мне деньги позарез нужны, работы невпроворот, а золото - лучшая смазка экономики.

  - Погоди, Александр Евгеньевич, а не ты ли говорил, что для развития страны золото и не нужно вовсе?

  - Говорил, и готов это повторить. Ну, возьмём для примера тебя. Свои машины и иголки внутри страны ты можешь поставлять и по договорённости и по взаимозачёту, а вообще, в соответствии с планом, когда ты твёрдо уверен, что твоя продукция, если она наилучшего качества, всегда нужна, ты делаешь её столько, сколько надо, при этом уверенный, что сырьё, топливо и жалованье для тебя и рабочих придёт вовремя, в соответствии с тем же планом. А ещё тебе помогут с расширением производства, если продукция нужна, а с объёмами ты не справляешься.

  - Ну да, это же разумная и естественная организация производства.

  - Это для тебя она естественная, а для европейского человека это страшное извращение. Для него естественно затеять конкурентную борьбу, теряя при этом силы, средства и ресурсы. Вот ты припомнишь, чтобы кто-то из, как это вы говорите, моих птенцов, разорился?

  - Не было такого.

  - Правильно. А почему? Да потому что их производства сразу стали строчками в бумагах приказа Государственного Планирования, а это значит, что их судьба спланирована на годы вперёд, а случится изобрести усовершенствование, то план подправят в нужную сторону, и работай на здоровье дальше. На западе каждый работает на свой страх и риск. Цеха на дают роста молодым и талантливым, вспомни Руперта Смита, что умирал с голоду в Манчестере, пока его не подобрали наши 'охотники за головами'. У нас он и свою прялку довёл до ума, и в люди вышел. Правда, Саша Козлов, что возглавляет особый отдел текстильной промышленности докладывал, что этот говнюк Руперт мечтает уехать в Англию из нашей 'дикой' страны, и искал выход на английских шпионов, чтобы сливать им сведения о нашей промышленности, у него, как у директора трёх фабрик допуск весьма обширный.

  - И как?

  - Ну как... подвели ребятушки из приказа Тайных дел своего человечка к Руперту, и в определённый момент возьмут его за мягкое вымя, да на спрос. А нечего гадить в руку тебя кормящую.

  - Справедливо.

  - Однако вернёмся к тебе, Григорий. Ты должен ясно осознать, что конструкция швейной машины, а уж тем более иголки исключительно проста. Ты, конечно оформишь как положено государев патент на исключительное право использовать это изобретение, но в той же Англии найдутся делающие скопировать машинку. С ними будут бороться по мере сил. Но важнейшее в нашем деле не общая конструкция, а технологии: как и чем, и в каких условиях ты собираешься обрабатывать детали, и прочие тонкости. Я от тебя жду полноценной работы в том числе и с Особым отделом.

  - Само собой.

  - Однако я отвлёкся, а говорил о золоте. Золото само по себе великолепный конструкционный материал. Вот ты, к примеру, собирался золотить иглы, и это правильный подход. Или, к примеру, Израиль Моисеевич, свой первый генератор собрал из золотой проволоки. Но золото это ещё и средство оплаты за товары, что мы получаем из-за рубежа. И не забываем, что это ещё и средство подкупа всяких там Рупертов Смитов. Если вдруг выйдешь на такого, и он способен дать что-то ценное, немедленно обращайся в Особый отдел, они моментально найдут тебе золото.

  - И дадут?

  - Разумеется дадут. И за ценные новины, и отдельно тебе премия за то что нашел эти новины.

   На этом наша содержательная беседа завершилась, и Гриша отправился в Обоянь изобретать и налаживать производство нужнейших вещей.

   В Абадане меня встречал довольно известный военачальник, несмотря на молодость, наследный принц Исмаил.

   На меня он произвёл очень приятное впечатление: от роду принцу чуть больше двадцати, высокий, статный, худощавый мужчина. Лицо овальное, глаза чёрные, а волосы, ухоженные, усы стрелочками и маленькая бородка чёрные с лёгким рыжеватым оттенком. Взгляд внимательный, 'просвечивающий', губы не утеряли ещё юношеской припухлости... словом настоящий восточный принц. Одет как и положено, в светло-голубой кафтан, украшенный богатой вышивкой, тюрбан такого же цвета, с золотистыми лентами и крупным камнем. Уж не знаю, что за камень, но выглядит он потрясающе.

   Согласно этикету, как человек более низкого происхождения, я низко поклонился принцу. Его ответный поклон был полон достоинства и уважения, что мне понравилось. Принц звучным голосом произнёс недлинную фразу, которую тут же перевели на русский язык два переводчика: мой и из свиты принца:

  - Приветствую тебя, князь Ольшанский, и сопровождающих тебя лиц, на гостеприимной земле древней Персии.