На краю пропасти

- А немцы?.. Зойка, будут настигать, слышишь? Не дай им захватить меня, слышишь? Скажи когда... хорошо?

- Мы уйдем! Спрячемся в лесу! - с отчаянием выкрикивала Зоя. Она сама от усталости была чуть жива. Просто непонятно, как еще хватает сил бежать, идти, тащить за собой незрячего командира. - Лес! Уже лес! Ну же, еще чуть-чуть!

Земля под ногами стала тверже, остро запахло еловой хвоей. Ослабив веревку, Зоя взяла правее, а Пургин с разбега налетел на дерево. Отшатнувшись, почувствовал, как кровь потекла под прилипшими к лицу бинтами, шатаясь, побрел куда-то в сторону, зацепился ногой за валежину и упал.

- Толя, поднимайся! Быстрее!

- Веревку укороти, я так не могу! А, ч-черт...

Топот чьих-то ног, запыхавшийся голос Волкова:

- Зойка! Грачев приказал... нашли яму, заваленную сушняком, много тут валежника на поляне и... Идемте. Спрячем там Пургина, отвлечем на себя погоню, а потом...

- И я останусь... ногу подвернула!

- Вот сюда!

Втроем они быстро пошли вперед. Зоя потянула Пургина за рукав. Володя помог, и командир спустился в глубокую, с водой на самом дне яму. Зоя нырнула следом. Пургин лег, она затихла рядом. Володя вместе с Крохиным быстро набросали сверху груду ветвей с коричневыми, сырыми листьями и побежали через поляну мимо других таких же куч срубленного мелколесья и кустарника.

И все стихло. Лишь сбивчивое дыхание двоих да падение частых, тяжелых капель: с рассветом небо опять затянулось непроницаемыми тучами, и пошел дождь. Зоя осторожно придвинулась к Пургину.

- Как все глупо, Зойка, - прошептал Пургин. - Отлетались, а?

- Тихо. Ты слышишь? Идут. Прижмись ко мне. Еще полетаем.

- Как только они поволокут ветки с ямы, я... - Пургин не закончил, снял свою ладонь с руки Зои и поднес пистолет к виску. - И ты... тоже. Иначе замучают.

- Ти-ше. Идут.

Подтянув к себе автомат, Зоя чуть приподнялась. Через небольшой просвет в ветвях она увидела троих солдат. В тяжелых, мокрых насквозь, испачканных землей шинелях, они, как большие заводные куклы, механически переставляя ноги, шли через поляну. Затаив дыхание. Зоя следила за каждым их движением. Вот один из солдат показал другому на груду хвороста, поднял винтовку и выстрелил, потом в другую, третью. Клацали затворы, прыгали в траву гильзы.

Немцы неторопливо приближались к яме, в которой притаились разведчики. Девушка уже держала на мушке автомата одного из солдат, носатого, ряболицего парня. Б-баа-ах! - громыхнула винтовка, и пуля, пробив толщу ветвей, сочно шмякнулась в землю где-то за спиной Пургина... Идут. Приближаются! Краем глаза Зоя увидела вдруг на поляне еще нескольких солдат. Эти были в комбинезонах, более подтянуты, а в лицах, кроме усталости, чувствовалась неостывшая горячка погони.

У одного из них на черном лацкане куртки, торчащей из расстегнутого комбинезона, сверкнули две серебряные молнии. «Эсэсовцы, - определила разведчица. - Молодые, крепкие, спортивные... Ишь, топают!»

Один из эсэсовцев о чем-то спросил носатого, показав рукой на груду хвороста, и тот закивал головой, прокричал в ответ, как пролаял: «Йа, йа», затем поднял винтовку и раз за разом выстрелил сначала в одну, потом в другую груду хвороста.

Эсэсовцы ушли, приказав, наверное, солдатам внимательно осмотреть груды сушняка: те вновь дружно закивали: «Йа, йа!» - и один из них, доставая на ходу обойму, направился к яме, где замерли разведчики. «Как только тронет ветки - стреляю... - подумала Зоя, до боли в кистях сжимая автомат. - И все...» Солдат остановился, двое других подошли к нему. Медленно, гулко стучало сердце: тук-тук-тук... как маятник часов, которые должны вот-вот остановиться. «Неужели все? Вот сейчас и конец?..»

- Дерьмо собачье, - сказал одни из солдат. - Ботиночки, комбинезончики, подштанники с нашивкой «Только для войск СС». Пускай сами разгребают! Верно, Гуго?

- Какая холодина, давай-ка закурим, Фриц. Доставай сигареты. Я тебе давал утром, а ты гони мне сейчас... Все внутри заледенело.

- Ишь ты: «Все разгрести!» - ворчал солдат. - С-скоты.

Хрустнула ветка. Стихают шаги, ушли.

...Пургин сунул пистолет в кобуру, Зоя выпустила из рук автомат и ткнулась лицом ему в грудь. Командир обнял ее, прижал к себе. Он сжимал ее все сильнее и сильнее, веря и еще не веря, что опять - в который уже раз за эту войну!.. - смерть опять прошла в двух-трех шагах от него, от Зои. А что же дальше? Ведь он-то ничего не видит? Ничего! Сколько же ему еще ходить за Зоей на веревке, быть обузой для группы?.. И он снова нашарил ладонью рукоятку пистолета...

А в это время на одной из просек леса, носящего название Дитрихсвальде, шло бурное объяснение между майором Герхардтом и штандартенфюрером Кугелем. Майор только что получил радиосообщение, в котором ему приказывалось прекратить участие в операции и срочно привести отряд в Тапиау. Машины уже высланы. Повеселевшие солдаты плотной толпой стояли позади майора, отделение эсэсовцев - рядом с штандартенфюрером.

- Властью, мне данной гауляйтером, я отменяю приказ начальника войскового округа! - кричал Кугель. - Майор, прикажите солдатам продолжать прочесывать лес! Иначе я вас...