На краю света

– Мой дорогой друг и товарищ по Красной дороге, как я рад, что ты вернулся! – сказал он. – Жаль только, что ты не привел с собой мага. Его смерть сокрушила мое сердце. – Отстранив Мерена на длину вытянутых рук, фараон всмотрелся в его лицо. – Тебя никогда не отличало умение прятать чувства. Что тревожит тебя сейчас? Расскажи.

– Взор твой остер, как всегда, и ничего не упускает, – признал Мерен. – Я должен передать тебе весть. Но сперва попрошу тебя приготовиться к сильному потрясению. То, что мне предстоит тебе рассказать, настолько странно и удивительно, что поначалу мой разум отказывался принять это.

– Ну же, вельможа! – Нефер-Сети хлопнул друга по спине с такой силой, что тот пошатнулся. – Выкладывай!

Мерен набрал в грудь воздуху и выпалил:

– Таита жив.

Фараон перестал улыбаться и в изумлении посмотрел на него. На лицо его набежала туча.

– Шутить со мной – дело опасное, господин главнокомандующий, – процедил он.

– Я говорю правду, о могущественный царь царей.

В таком настроении Нефер-Сети способен был привести в трепет самое храброе сердце.

– Если это правда, а ради блага твоей же души, Мерен-Камбиз, лучше бы это было так, то скажи мне, где Таита теперь.

– Мне необходимо сообщить еще одну вещь, о могучий и великодушный. Таита сильно переменился внешне. Поначалу ты можешь его и не узнать.

– Довольно! – Фараон возвысил голос. – Говори, где он?

– В этой самой комнате, – промолвил Мерен, запинаясь. – Стоит рядом с нами. – Затем, переведя дух, он добавил: – По крайней мере, я надеюсь, что стоит.

Нефер-Сети положил правую ладонь на рукоять кинжала.

– Ты злоупотребляешь моей добротой, Мерен-Камбиз.

Мерен лихорадочно обвел комнату взглядом; голос его, обращенный в пустоту, звучал умоляюще:

– Маг! О могущественный маг! Покажись нам, прошу тебя! Отведи от меня гнев фараона! – Мгновение спустя он с облегчением выдохнул. – Ну вот, ваше величество!

Он указал на противоположную сторону палаты, где стояла высеченная из черного гранита высокая статуя.

– Да, это статуя Таиты, изваянная скульптором Ошем, – в ярости промолвил Нефер-Сети. – Я поставил ее здесь в память о маге. Но это всего лишь камень, а не мой возлюбленный наставник во плоти.

– Нет, фараон. Смотри не на саму статую, а чуть в сторону, по правую руку от нее.

В том месте, на которое указывал Мерен, появилось мерцающее прозрачное облачко, похожее на мираж в пустыне.

– Там что-то есть. – Царь заморгал, глядя на облачко. – Оно легкое, как воздух. Может, это джинн? Или дух?

Мираж стал плотнее и постепенно обрел четкие очертания.

– Это человек! – воскликнул Нефер-Сети. – Настоящий человек! – Он ошарашенно воззрился на явление. – Но это не Таита. Это сильный, красивый юноша, а не мой Таита. И это явно чародей, раз ему удалось окутать себя заклятием сокрытия.

– Да, без магии тут не обошлось, – согласился Мерен. – Но это самая белая и самая благородная из всех магий. Сотворенная самим Таитой. А это он и есть.

– Нет! – Нефер-Сети мотнул головой. – Я этого человека не знаю. Если это действительно живой человек.

– Ваше величество, это маг, ставший снова юным и полноценным.

Нефер-Сети лишился дара речи. Все, что ему удавалось, – это качать головой. Таита стоял неподвижно и улыбался ему теплой, полной любви улыбкой.

– Посмотри на статую! – взмолился Мерен. – Ош изваял ее, когда маг был уже стариком, но даже теперь, когда Таита снова стал молодым, сходство бесспорно. Посмотри на этот высокий и широкий лоб, на форму носа и ушей. А прежде всего загляни ему в глаза.

– Да, кажется, я замечаю некоторое сходство, – с сомнением протянул Нефер-Сети. Затем тон его стал жестким и вызывающим. – Эй, призрак! Будь ты настоящим Таитой, ты смог бы напомнить мне о том, что известно только нам двоим.

– Это можно, фараон, – заговорил Таита. – Я мог бы рассказать многое, но сразу на ум пришла одна вещь. Помнишь ли ты времена, когда был всего лишь царевичем Нефер-Мемноном, а не фараоном обоих царств? Когда был моим учеником и я ласково называл тебя Мем?

– Отлично помню. – Фараон кивнул. Голос его снизился до хриплого шепота, а взгляд потеплел. – Но про это много кому известно.

– Я скажу больше, Мем. Могу поведать тебе, как в бытность твою мальчишкой, в пустыне, близ источника Гебель-Нагары, мы устроили голубиную ловушку и двадцать дней ждали, когда в нее попадет царский сокол, твоя богоптица.

– Моя богоптица не клюнула на приманку, – сказал Нефер-Сети.

По мерцанию его ауры маг понял, что фараон поставил капкан, чтобы его испытать.

– Сокол прилетел, – возразил Таита. – Это был чудесный сокол, доказывающий твое право носить двойную корону Египта.

– Мы поймали его, – с восторгом подхватил Нефер-Сети.

– Нет, Мем. Сокол отказался от приманки и улетел.

– И мы бросили охоту.

– И снова память подводит тебя, Мем. Мы пошли за птицей вглубь пустыни.

– Ах да! К горькому озеру Натрон.

– И снова нет. Мы направились к горе Бир-Ум-Масара. Пока я держал веревку, ты лез к соколиному гнезду на восточном склоне горы, чтобы забрать птенцов.

Тут Нефер-Сети уже не сводил с мага сияющих глаз.