На краю тени

Особой комнатой явно пользовались так редко, насколько возможно. Место посередине занимали отличный ореховый стол и несколько стульев, однако большая часть комнаты была отдана под выставочные образцы. Превосходные мечи и дорогие латы напоминали элитную стражу. Кайлар рассмотрел их поближе. Некоторые сделал сам грандмастер: шедевры, чтобы показать его возможности. Другие — экспонаты. Старые, разнообразные по видам и эпохам вооружения. Здорово.

— Осталось три минуты, — прищурившись, заметил Хайлин.

— У меня особые таланты, — сказал Кайлар, усаживаясь напротив кузнеца.

Грандмастер снова изогнул бровь. Ужасно выразительно.

Кайлар пробежался пальцами по рыжим волосам, и они стали грязно-белокурыми. Затем провел рукой перед лицом, и нос стал длиннее, заострился. Потер лицо, будто мылся, и борода исчезла, уступая место голым щекам с рябинкой. Представление, да и только. Впрочем, оно сработало на все сто.

Челюсть грандмастера Хайлина отвисла, лицо стало мертвенно-бледным. Он быстро заморгал, вместо голоса послышался хрип. Хайлин откашлялся.

— Господин Звездный Огонь… Гаэлан Звездный Огонь…

— Вы меня знаете? — ошеломленно спросил Кайлар. Гаэлан Звездный Огонь был героем десятка бардовских историй. Но ведь Кайлар создал маску Дарзо Блинта.

— Я был… совсем мальчишкой, когда вы пришли в лавку деда. Вы тогда сказали… что, может, в далеком будущем еще вернетесь — после того, как мы уже поставим нас вас крест. О сэр! Дед говорил, что это может случиться при отце или даже в мое время, но ему никто не верил.

Кайлар попытался собрать разбегающиеся мысли. Дарзо — Гаэлан Звездный Огонь? Кайлар, конечно, знал, что за семь столетий Дарзо был известен под разными именами. Но Гаэлан Звездный Огонь? Такое имя его учителя не упоминалось даже Аристархосом.

Волна горечи охватила Кайлара. Какой-то кузнец из Кернавона знает, а он — нет. Как же мало ему известно о человеке, который его вырастил! Даже отдал жизнь за Кайлара. Каким же он, Гаэлан Звездный Огонь, был пятьдесят лет назад? С таким человеком Кайлар, наверное, мог бы и подружиться.

— Клянусь, мы держали это в тайне, — проговорил грандмастер Хайлин.

Кайлар по-прежнему выглядел растерянным. Человек в зените славы, который годился ему в дедушки, обращается с ним, точно он… бессмертный. Чуть ли не божество!

— Что я могу для вас сделать, мой господин?

— Я не… — замялся Кайлар. — Прошу, не относитесь ко мне иначе из-за дедушки. Я лишь хотел, чтобы вы восприняли меня всерьез; не ожидал, что еще помните ту встречу. Да и не вспомнил я вас. Изменились так, что не узнать.

Кайлар ухмыльнулся, чтобы скрыть вранье.

— Зато вы совсем не изменились, — ошеломленно пробормотал Хайлин. — Гм, ну да ладно. — Он быстро покачал бровями — попеременно то одной, то другой, — пытаясь взять себя в руки. — Гм. Хорошо. Что вы ищете?

— Ищу, кому бы продать меч.

Кайлар снял со спины меч Возмездия и положил на стол.

Хайлин с видом знатока взял большой меч в крепкие мозолистые руки, но тут же положил обратно. Моргая, уставился на рукоять. Затем пробежался по ней пальцами и широко раскрыл глаза.

— Вы никогда не роняли этот меч в бою? — спросил кузнец.

Кайлар пожал плечами.

— Нет, конечно.

Все еще с видом сомнамбулы грандмастер плюнул на ладонь и снова взялся за меч.

— Что вы…

Капля влаги стекла с рукояти на стол. Грандмастер разжал ладонь: она была совершенно суха. Хайлин слегка вскрикнул, не в силах отвести взгляда от меча. Он наклонился ближе, потом еще ближе — пока его нос не уткнулся в лезвие. Он повернул его, чтобы взглянуть на острие.

— О боги… — выдохнул он. — Так и есть.

— Что? — спросил Кайлар.

— Структура кристаллической решетки. Она идеальна. Даю на отсечение правую руку, у каждой решетки по четыре связи. Это лезвие, мой господин, чистейший алмаз. Такой тонкий, что почти не заметен. Тем не менее ничем не сломаешь. Большинство алмазов можно расколоть другим алмазом, потому что они несовершенны. Однако если изъянов нет, лезвие несокрушимо. Да и не только лезвие. Рукоять — тоже. Но, мой господин, если это… Мне ваш меч представлялся черным.

Кайлар тронул лезвие и позволил ка'кари из ладони покрыть меч тонкой пленкой. На лезвии, поверх гравировки «МИЛОСЕРДИЕ» черными буквами ка'кари было надписано: «СПРАВЕДЛИВОСТЬ».

Лицо грандмастера Хайлина исказила страдальческая гримаса.

— Боже… Дед нам рассказывал… Я так и не понял. Чувствую себя слепцом, хотя почти счастлив за мою слепоту.

— О чем вы говорите?

— У меня нет таланта, господин Звездный Огонь. Мне не дано понять, насколько удивителен этот меч. Вот дед, тот мог, и говорил, что меч неотступно преследует его всю жизнь. Он видел меч, понимал, что за талант вложен в это лезвие, однако сравниться с ним не мог. Говорил, что всю собственноручную работу считал дешевой и безвкусной, — а ведь был знаменит. Я даже не надеялся воочию увидеть меч Возмездия. Мой господин, вы не можете такое продавать.

— Ну пусть не будет черным, — беспечно сказал Кайлар, втягивая ка'кари обратно в руку. — Если это слегка собьет цену.