На крестины в Палестины

– А жаль, – горестно вздохнул Иван. – Могли бы хоть для порядку понаезжать. Все-таки командира вашего завалили.

– Сержант умер, да здравствует сержант! – заявил в ответ один из бойцов. – Командование взводом принимать будете или сразу на должность комбата свою кандидатуру выдвинете?

– Я те выдвину! – пригрозил омоновцу Сеня, увидев, как у того мечтательно заблестели глазки. – Отдохнул и хватит. Теперь, если захочешь опять порисоваться, терпи до Антиохии. Понял, бык бешеный?

– А я че? Я ниче, – пожал плечами Ванюша. – Не больно-то и хотелось этими пентюхами командовать.

– Блин, жалко, – разочарованно вздохнул разговорчивый ландскнехт. – Прикажите меня тогда хоть оруженосцем к вам зачислить. Не могу же я под командованием такого дохляка служить, – кивнул боец в сторону контуженого начальства. – Я, вообще-то, и сам боец неплохой, просто хорошо маскируюсь. Но вам могу показать, что я умею.

Ландскнехт выхватил из ножен меч и попытался крутить его слева направо. Получилось это упражнение у него, конечно, впечатляюще. После первого же взмаха Аника-воин сбил с себя шлем, при следующем движении запутался оружием в плаще и на десерт, провернувшись вокруг своей оси, чтобы высвободить меч, пластом рухнул рядом с поверженным Жомовым начальством.

– Герой! Можно сказать, вылитый ниндзя, – прокомментировал извращения крестоносца Рабинович, пока остальные, в том числе и Фатима с Абдуллой, помирали от смеха. – Не пускайте его к Антиохии, а то от города камня на камне не останется.

– Не обращайте внимания. Это первая попытка, а она, как известно, всегда через седалищное место получается, – пробубнил откуда-то из-под плаща виртуоз-крестоносец. – Сейчас я встану и все нормально сделаю.

– Спасибо, не стоит. А то мы все от смеха лопнем. Кто же тогда вселенную спасать будет? – буркнул в ответ на это крайне интересное предложение Рабинович. – Ладно, поехали. Нечего с этим олухом цацкаться…

– Нет, ты, Сеня, подожди, – остановил его омоновец. – Значит, у Попова оруженосец есть, а мне не положен? Да хрен вы угадали. Я парня этого с собой беру.

– С дуба рухнул? – поинтересовался кинолог. – Зачем тебе такой олух нужен? Поумнее никого найти не можешь?

– А у него, может, тяга к учению? – отрезал Иван. – Может, его никто всерьез не воспринимает?..

– Вот именно! – подтвердил ландскнехт, наконец сумев выбраться из складок плаща.

– Ты мне еще пожужжи! – рявкнул на него Сеня и хотел еще что-то добавить, но его ехидно перебил Попов.

– К тому же нам проводник понадобится, – словно сам себе, объяснил криминалист. – Абдулла нам, конечно, помог, но вряд ли он с крестоносцами дружбу водит. Тем более, все слышали, что тут сарацин на поводке водят…

Сеня в ответ только зашипел, но возразить действительно ничего не мог. Экскурсовод по лагерю крестоносцев был и в самом деле необходим. Тем более что никто из членов экспедиции не знал порядков, установленных в воинстве Христовом. Ментам требовался кто-нибудь, кто помог бы быстрее понять нравы и обычаи рыцарского войска, а поскольку напарник ландскнехта-виртуоза быстренько умчался вдаль, явно предпочитая держаться подальше от начальства, то, кроме неуклюжего Аники-воина, нанять было некого. Рабинович тяжело вздохнул.

– Хорошо, Ваня, берем чучело, – после секундной паузы проговорил он. – Только смотри, сам будешь за это убожество отвечать!

– Да без проблем, – усмехнулся омоновец. – Увидишь, Сеня, он у меня, в натуре, скоро лучшим во всей армии станет. – Он повернулся к засиявшему, словно начищенный самовар, ландскнехту: – Тебя как зовут, солдат?

– Обычно «эй, чмо» или «лох тупорылый», – ответил тот, пожав плечами. – Мама, правда, назвала меня Ричардом, а фамилия мне досталась Думкопф, но ни о том, ни о другом никто и не вспоминает.

– Ничего, скоро все выучат, – заверил его омоновец. – А пока показывай, где нам на привал расположиться удобнее будет…

Отряд крестоносцев, который догнали путешественники, был очень немногочислен – не более сотни закованных в доспехи всевозможной формы пехотинцев и с ними десяток всадников, гордо именующих себя Рыцари Урбана-Богоборца, Отмеченные Перстом (РУБОП в сокращенном варианте). Все они носили черные плащи, на которых красовался сжатый кулак с выставленным вверх средним пальцем. Смысл этой эмблемы был в том, чтобы все видели, каким именно пальцем осенил этих рыцарей вышеупомянутый папа римский Урбан Второй. Куда делся Первый, никто не знает, но принято считать, что он все-таки был.