На крючке

– А-а-а, – ядовито ухмыльнулся Засурский, – вы… – он с ненавистью глядел на Яну, – вы, значит, с органами сотрудничаете.

– Угадал, – хмыкнул Руденко. – Тщательнее! – прикрикнул он на милиционеров, роющихся в шкафах. – Все до мельчайшей детали, дискетка маленькая такая…

– Может, вы наконец объясните, что происходит? – вскипел пуще прежнего Засурский.

– Вот ордер на обыск, – Руденко подошел к столу и, достав из кармана, выложил перед Засурским документ. – Довольны?

Засурский брезгливо, словно это была какая-то добытая на помойке ветошь, взял в руки бумагу.

– Присаживайся, Яна Борисовна, – с победоносным выражением на лице и лукавой фамильярностью в голосе пригласил Милославскую занять большое кожаное кресло Руденко, опустившись сам в кресло, только что покинутое Копелевым. – И вы присаживайтесь, мы никуда не торопимся, – глянул он на налогового полицейского.

Тот, сохраняя выдержку, сел на стул у окна. Руденко не спеша достал сигареты, предложил Яне угоститься. Они закурили.

– Ох какая тонкая вещица, – засмеялся Руденко, пододвинув к себе бронзовую пепельницу. – А это что за девка? – спросил он, глядя на скульптуру.

Ему никто не ответил и он, пожав плечами, с гордым видом стал наблюдать за работой своих сотрудников. Но чем больше проходило времени, тем меньше гордости оставалось в его взгляде.

– Ну что там? – он теребил своих людей, которые перерывали в кабинете все сантиметр за сантиметром.

– Вы, кажется, ищете какую-то дискету? – Засурский поднялся из-за стола и подойдя к стене, нажал невидимую кнопку, спрятанную под обоями.

В тот же момент из стены выдвинулся ящичек, в котором лежали какие-то документы и несколько дискет.

– Может быть, здесь есть то, что вам нужно? – Засурский протянул дискеты Руденко.

– Хитро, хитро, – улыбнулся лейтенант. – Зная, что мы все равно найдем ваш тайник, вы делаете вид, что сотрудничаете с нами. Только среди того барахла, что вы мне предлагаете, нет той дискеты… Она была с желтой полосочкой, – добавил Три Семерки, – а здесь все с красными.

– Как хотите, – пожал плечами Засурский, только у меня нет больше никаких дискет.

Руденко взглянул на Милославскую, которая отрицательно покачала головой, и приказал ребятам продолжать обыск. Но мест, где бы могла быть спрятана дискета, оставалось все меньше и меньше. Один из милиционеров уже стоял возле окна, опустив руки, потому что ему нечего было делать.

– Ну что стоишь, как пень, – прикрикнул на него Руденко, – продолжай!

– Где продолжать-то, Семеныч? – пожал тот плечами.

– Я тебе не Семеныч, – взорвался Три Семерки, – а товарищ лейтенант. Ищи, мать твою, хоть под землей. Она должна быть здесь.

Он снова покосился на Яну, которая кивком подтвердила его правоту и нервно прикурил вынутую из пачки сигарету.

– Мне нужно позвонить начальству, – сидевший до этого спокойно Копелев, привстал со своего места и направился было к телефону.

– Сидеть! – рявкнул Руденко, вскакивая со своего места.

Он перекрыл майору доступ к телефону и ткнул пальцем в сторону стула.

– Я скажу, когда тебе можно будет звонить.

– Ну ты ответишь за самоуправство, лейтенант, – сквозь зубы процедил Копелев, но все же на свое место вернулся.

– Отвечу, отвечу, – пробормотал Руденко, снова занимая свое кресло.

Теперь он все чаще смотрел на Яну, бросая на нее вопросительные и гневные взгляды. «Какого черта я тебя снова послушал?! – читала его мысли Милославская. – Как я теперь отчитаюсь перед подполковником?»