Надо бы переговорить с Элли об этих язвительных уведомлениях, когда она вернется. Если вернется, подумал я. Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, пусть она вернется.
Теперь, миновав второй этаж, я подумал, что мой вес превратился в проблему. Чувствовал, как натянулась веревка. Я все еще был высоко над землей и не хотел смотреть вни…
Тут я почуял близость поражения. Крюк скользнул, громко оцарапав камень.
– Это ты, Карл? Да иду я, ид…
Послышался лязг – узнаваемый звук упавшего оружия.
– Ты еще кто?
Я не оборачивался. Беспорядочно болтаясь из стороны в сторону, я все еще сползал мало – помалу вниз.
– Эй, ты, стоять!
Услышал, как он сорвался на бег.
Я больше не мог тянуть. Закрыв глаза, я просто отпустил руки.
Падение не было таким болезненным, как должно бы – приглушенные настройки физического урона сделали свое дело. Но здоровье упало наполовину, так что один удар от разбойника – и мне конец.
Я сделал единственное, что мог. Побежал.
Из арсенала.
В военный зал.
Но все же я был недостаточно быстр, и слышал, как он с легкостью сокращает расстояние – видимо, благодаря спринтерской способности.
Все, что я точно знал в этот момент – я труп, если не придумаю, как его остановить.
Или замедлить?
У меня же были ледяные руны. Я понятия не имел, как ими пользоваться, но в такой момент оставалось только пробовать на практике.
– Стоять, а то тебе конец, – бросил мне разбойник. Он уже был так близко, что ему даже не пришлось кричать.
Я встал на месте, заставляя себя не двигаться до последнего момента. Шанс у меня будет только один, и я не мог себе позволить промахнуться. Я достал руну из инвентаря и сжал в кулаке. Игра приняла это за активацию, и меня встретил выбор.
Ледяная молния или Конус холода?
«Ледяная молния», – подумал я, вспомнив, что это заклинание на одну цель. Мана тут же начала опустошаться – сперва понемногу, потом набирая скорость по экспоненте: 10, 20, 50, 90 единиц направились в руну.
По моей руке пронесся кусачий холодный ветер, спешно собираясь вокруг кулака в увеличивающийся ледяной блок. Я понятия не имел, как остановить ману или выпустить заклинание. Но когда я услышал пронзительный звон кинжалов, вынутых из ножен, я обернулся, зная, что время пришло.
Мой преследователь маниакально лыбился и наводил на меня лезвия, словно клешни богомола.
Я сделал все, что мог, и прицелился. Мана достигла нуля – все 585 единиц перетекли в руну, и руку раскрыла необоримая сила. Ледяная молния пролетела несколько метров между нами, врезавшись разбойнику точно в грудь.
Вместо того, чтобы погрузить оружие в мое тело, он теперь стоял весь синий, с торчащими назад сосульками, словно их сдувало ветром. Неплохой визуальный эффект для замедляющего дебаффа, но ненадолго. Я видел, как тикает его таймер.
Зимний мороз
Пять секунд – слишком мало, чтобы сбежать. Но достаточно для хорошего удара.
Его заторможенные руки медленно опустились, будто он двигался сквозь песок, и я отпрыгнул в сторону. Выхватил арбалет, зарядил и выстрелил. Он повернул голову и еще раз мучительно замахнулся. Легко уклонившись, я приготовил еще стрелу, подошел и выстрелил в голову в упор. Мелькнуло уведомление, сообщая о «смертельном критическом ударе». Я быстро наложил еще стрелу, жалея, что кончилась мана на Отчаянный выстрел, но это уже было неважно.
Шэнкси – Разбойник – уровень 14 – умирает – 115 опыта
Кровь брызнула на стены. Холодное тело Шэнкси повалилось на пол вместе с новыми кинжалами, так и не поцарапавшими противника в своем первом бою. Я обыскал его и нашел новый пояс, который еще не мог использовать. Применив способность, я получил еще ткань, а также флакон с зеленой жидкостью. Сперва я принял ее за слизь из допросной камеры, но эта была темнее, оттенка мха.
Быстрый яд – Ранг 2
Ничего особенного, подумал я, но и жаловаться не на что. Возможно, я смогу окунуть в яд арбалетный болт, чтобы наносить дополнительный урон.
Ко мне мало-помалу возвращалось ощущение реальности. Я кое-как смог убить одного из террористов самостоятельно, но в этот раз игроки поймут, что один из их команды пропал.
Друг Шэнкси, Карл, рано или поздно придет его искать; и когда он найдет тело своего приятеля, моя песенка будет спета. Террористы наводнят Башню, и меня наверняка найдут. Оставалось лишь отдалять неизбежное.
Я должен был спрятать тело.