На крыльях

Он – знаменитый музыкант. У него есть поклонники, деньги и влияние. Он даже смог пропихнуть «На краю» на этот самый фестиваль, потому как имел немалое влияние на оргов. К тому же RL были приглашены туда в качестве одних из хедлайнеров. Всего лишь пара звонков, и «На краю» оказались в списке выступающих групп.

Кирилл, определено, лучше.

Ему никто не давал шансов, а он им дал. Дал шанс, который бывает раз в жизни. И парни из НК отлично это понимали, а потому решили воспользоваться им, несмотря на то, что узнали правду о своем продюсере.

А еще Кирилл дал шанс самому себе – ибо на фестиваль Кея и его команду он пригласил не зря. Еще на свадьбе Нины он придумал план – отличный план, в результате осуществления которого Кей и Катя не будут вместе. Об этом плане Кирилл рассказывал своей нечаянной союзнице – не посвящая в детали, но успокаивая ее, что скоро Катя и Кея расстанутся.

«Подожди немного, – послал он Хизер сообщения все с того же аккаунта Синего Зверя. – Скоро я все сделаю. Надеюсь, твоя душа тогда успокоится».

Писал он не в качестве поддержки, а чтобы предостеречь Хизер от каких-либо преждевременных действий.

Ответа от нее он не получил – Хизер была не в сети. Зато прислала сообщение Веста. Они переписывались изредка, но каким-то образом Кезон сумел заполучить ее симпатию.

«Здорово, зверье! – писала Веста. – Скучал? Если нет, то зря. Что я хотела сообщить. Девчуля, на которую я работаю, истерит. Босс хочет пускать в ход тяжелую артиллерию».

«Привет, красотка. Скучал, конечно же. Расскажи подробней?» – попросила Кезон.

«Подробностей не знаю. Узнаю – сообщу. Но правильно говорит босс: «Проще всего работать со страстями. За любовь и ненависть пипл отдает огромные бабки».

«Тебе нравится твоя работа?» – поинтересовался вдруг Кезон. Профессия у Весты была очень специфической. Да и вообще, как он понял, место, в котором она «трудилась», было крайне странным. Но доходным.

«Мне нравятся деньги, чувак. У меня плохо с обонянием, и я не чувствую, чем они пахнут

», – ответила Веста.

Сидя на полу, в темноте, напротив сияющего огнями города, он вдруг понял: Кей был его отражением. Его личным зеркалом, в которой Кезон все это время смотрелся.

А отражения нужны, чтобы любоваться или раздражать. Эти два чувства разрывали Кирилла, и он долго не знал, что делать.

И, в конце концов, он просто решил разбить зеркало.

Кея.

Пусть станет осколками.

* * *

Для того чтобы привести свой план в действие, Кезон для начала должен был встретился с Тропининым, который вместе со своей командой прилетел в США за неделю до начала фестиваля.

Кезон ждал этой встречи с нетерпением, предвкушая, как она пройдет. Это поднимало ему настроение и волновало одновременно. Он сам над собою шутил, что похож на мальчишку, собирающегося на первое свидание.

Они встретились в Нью-Йорке за четыре дня до фестиваля, в отеле, в котором жили «На краю» – Кезон специально снял этот номер для разговора. Не поскупился – номер был огромным и роскошным, с дизайном в стиле Викторианской эпохи, в просторной ванной комнатой, в центре которой стояла круглая мраморная ванная, в которой Кезон долго отмокал – лежал в теплой воде, с наушниками в ушах, а рядом стояла початая бутылка вина и фрукты. Слишком устал от бурной общественной жизни и наслаждался одиночеством. В какой-то момент он зачем-то позвонил Кате – ей был неизвестен этот номер, и она взяла трубку.

– Да. Я слушаю. Говорите! – раздавался ее голос, и Кезон улыбался. Но отвечать Кате не стал – не поймет. Еще не время.

Поздним вечером он позвонил и Тропинину, который явно не ожидал ничего подобного, и пригласил к себе.

– Что ты хочешь? – спросил по телефону Кей, почувствовав неладное.

– Поболтать о том, о сем, – весело отвечал Кирилл.

– Говори, – Кей даже не повысил голос, но в нем появились требовательные нотки.

– Приди – и узнаешь, – отвечал ему Кирилл радостно.

– А если не приду? Не узнаю? – спросил иронично Кей.

– Если не придешь, случиться проблемка, – вздохнул Кирилл. – Тебе нужно подняться всего лишь на четыре этажа. Это не сложно, правда. Порадуй своего продюсера. Ну, пожалуйста, а то я буду плакать, – крайне издевательски добавил темноволосый музыкант. Когда он говорил таким тоном, Гектор всегда очень злился.

– Когда? – только и спросил Кей.

– Можешь прямо сейчас. Прихвати с собой тортик, попьем чайку. Поболтаем. Мы же друзья, – беззаботно рассмеялся Кезон.

– Помилуй, бог юмора.

– Так и быть. Не неси тортик, – разрешил Кезон.