На крыльях любви

— Видишь ли, я тоже не нахожу удачной твою идею выкрасить волосы в такой, мгм… такой цвет, — ровным голосом молвил Лео, терпеливо выслушав ее невнятное бормотанье. — Но поверь мне, детка, это еще не конец света. Твои волосы… какие они были? Я имею в виду — раньше.

Она промычала, что «они были, ну… такими беленькими». И тогда Лео протянул к ней руки, осторожно обхватил ее голову большими ладонями и пристально посмотрел в зареванное лицо.

— Вот что я тебе скажу, милая моя, — задумчиво произнес он, растягивая слова, — могу что угодно поставить на карту — хоть голову заложить, — что через несколько лет ты превратишься в самую настоящую красавицу. Эти глубокие глаза, эти беленькие — как ты говоришь — волосы… Да парни, глядя на тебя, так и будут валиться направо и налево и сами складываться в штабеля!

— Правда? — со всхлипом выдохнула Алекс, перед внутренним взором которой немедленно возник образ эдакой фам фаталь[2].

— Не сойти мне с этого места! — Лео рассмеялся, чмокнул ее в кончик носа и поспешил к дверям, чтобы присоединиться к поджидавшим его друзьям.

Такого незначительного знака участия, о котором красавец Лео забыл уже по пути к бассейну, Алекс хватило, чтобы влюбиться в него со всей силой и искренностью юного сердца. Вот он, настоящий герой, добрый, ласковый и романтичный Принц из ее девичьих грез. Сейчас она спит, но скоро все ее несчастья канут в Лету, потому что Он разбудит ее своим целительным поцелуем…

…Прекрасные мечты были грубо прерваны появлением Элеоноры, которая на аркане затащила упирающуюся Алекс в парикмахерскую, где ее остригли чуть ли не наголо.

Девушка чувствовала себя униженной, растоптанной. Теперь Алекс не сомневалась, что стала законченной уродкой и больше всего похожа на солдата-новобранца. Долгие часы проводила она у зеркала, в отчаянии цепляя пальцами кончики волос и дергая их в разные стороны, будто от этого они могли скорее отрасти. На такую страхолюдину Лео и взглянуть-то не захочет, тоскливо размышляла она. Уж лучше держаться от него подальше.

Увы, этого ей никак не удавалось — они ведь жили в одном доме. И по той же причине Лео был свидетелем злобных нападок матери на Алекс, которые случались все чаще и чаще.

Со временем Алекс поняла: что бы она ни делала, что бы ни говорила, как бы ни старалась угодить Элеоноре Лукас — все вызывало у той лишь вспышки неоправданного, ничем не объяснимого раздражения. Сэр Джеффри вставал на сторону Алекс, однако он постоянно уезжал по делам, и тогда ничто не сдерживало его жену. Правда, надо отдать должное Лео — он тоже иногда заступался за сводную сестру, но его гораздо больше занимали веселые дружеские вечеринки, на которых он пропадал по два-три дня.

Иными словами, все шло из рук вон плохо. И тут у Элеоноры пропала эта ее ненаглядная брошь! Не зря говорят: пришла беда — открывай ворота. Беспомощную, дрожащую от страха Алекс схватили и упрятали за решетку. Конечно, винить полицейских нельзя. Что им еще оставалось, если на единственного подозреваемого — временно проживающую в доме девчонку — указала сама леди Лукас, супруга достойнейшего сэра Джеффри!

Сказать, что примчавшийся в участок Лео обнаружил сестру напуганной, не сказать ничего: девушка находилась на грани сумасшествия. Мгновенно оценив ситуацию, Лео за пару минут уладил все дела, предъявив только что найденную брошь, которую его мать по забывчивости оставила в ванной комнате.

Потом он привез Алекс домой и вместе с ней поднялся в ее комнату, прекрасно понимая, что после случившегося Алекс боится остаться один на один с обидевшей ее женщиной. Однако его ждали на вечеринке, и вскоре он ушел. Правда, клятвенно пообещав надолго не задерживаться.

Слава Богу, за весь вечер ненавистная Элеонора так и не появилась в комнате Алекс. Дожидаясь возвращения Лео, девушка лежала на кровати поверх покрывала. Слезы не переставая текли по ее лицу.

В таком состоянии ее и застал Лео. Сердце его сжалось от искреннего сострадания; стремясь хоть как-то успокоить бедняжку, он обнял девушку за худенькие вздрагивающие плечи — и тут же атмосфера в комнате, залитой блеклым лунным светом, резко изменилась. В ней словно возникло сильное электрическое поле.

Даже неискушенная Алекс почувствовала, что между ними вот-вот что-то должно произойти. Что-то чудесное, неповторимое, незабываемое… Близость теплого крепкого тела Лео успокоила ее, красиво очерченные твердые губы оказались совсем близко. О счастье! Мечты сбылись — сейчас Принц поцелует ее! Что может быть прекрасней на свете?

Зачарованная, забыв обо всем на свете, Алекс прижалась к Лео, обхватила его за шею и притянула к себе. Губы ее приоткрылись, ресницы затрепетали… и она томно застонала.

— О Боже!

И по сей день в ушах Алекс звучал этот крик, с которым Лео спрыгнул с кровати и в мгновение ока оказался в другом конце комнаты И по сей день перед ней стояло его полное презрения лицо, когда он, чеканя слова, велел ей никогда — никогда! — не приближаться к нему.