На крыльях мечты

– Вскоре приедет мистер Криншоу. – Я заговорила скорее, чтобы заполнить тишину, нежели сказать что-то детям. – На своей машине.

В глазах малышей загорелись искорки, и тоска по мисс Аде тут же развеялась. Мальчики понеслись вниз по ступенькам и припали к окну возле крыльца, выглядывая автомобиль. Рядом в комнате раньше лежала их опекунша. К счастью, мужчины, выносившие ее из дома, закрыли за собой дверь.

Когда раздался гудок рожка, ознаменовав собой прибытие мистера Криншоу, Джеймс и Дэн поспешили во двор. Олли, Дженни и я вышли на парадное крыльцо и увидели долговязого человека, похожего на чучело, державшего на длинных руках мальчиков. Над его головой был раскрыт зонтик, поэтому хотя бы на некоторое время ребята оставались сухими и чистыми.

– Мистер Криншоу?

– Да, мисс. – Он развернулся и пошел вперед. Его длинным ногам нужно было сделать всего несколько шагов, чтобы дойти до машины. Олли промчалась под дождем и забралась на заднее сиденье рядом с мальчиками.

Я села вместе с малышкой на переднее сиденье возле мистера Криншоу. Колеса сначала забуксовали в грязи, но вскоре мы тронулись вперед. Я смотрела прямо перед собой, размышляя о том, где находится кладбище, кто там будет и привезет ли мистер Криншоу нас обратно.

И я беспокоилась о детях. Я знала, что Дженни пребывает в блаженном неведении, а Олли, напротив, угнетена болезненной потерей. Она объяснила братьям про мисс Аду вчера. По крайней мере, она мне так сказала. Я ожидала, что меня забросают вопросами про небеса, смерть и похороны, но не услышала ни одного. Насколько они все понимали? Меньше года назад умерла их мать. Понимали ли Джеймс и Дэн, что мисс Ада уже никогда не вернется?

Автомобиль повело, и он заскользил по грунтовой дороге. Я ухватилась на край сиденья одной рукой, удерживая другой Дженни. Наконец мы проехали мимо железнодорожной станции и повернули на главную улицу.

Разве только день прошел с тех пор, как я приехала? Та девушка, которая вчера сошла с поезда, была так не похожа на меня сегодняшнюю…

Сейчас мне удалось разглядеть больше, чем в день приезда, несмотря на завесу дождя. На большой вывеске было написано «Галантерея Криншоу».

Рядом с магазином нашего немногословного водителя стояли другие здания, но я не удосужилась прочитать название каждого. За скромными витринами промелькнули несколько домов. Потом городок закончился, началась открытая местность с нетронутой землей, на ней располагалась церковь с белым шпилем, а с другой стороны было кладбище, все в каменных надгробиях.

Мистер Криншоу припарковался близко к белому заборчику, огораживающему святую землю, и заглушил мотор. Он протянул мне зонтик, а сам взял еще один. Дождь усилился, будто подстегивая нас еще быстрее бежать к свежевырытой могиле. Джеймс и Дэн старались вести себя достойно. Мы с Олли держали их за воротники рубашек, пытаясь заставить стоять под зонтиками. У ямы находился мужчина. Его лицо напомнило мне папину собаку, всю в складках, с вечно грустной мордой. В руках он держал черную книгу, и я предположила, что это Библия. Возле него на земле стоял гроб, его свежевыструганные края уже были измазаны землей. Я попыталась представить, как тетя Адабель мирно лежит внутри – чистая и холодная. Не та тетя, которую я видела на смертном одре, а та, которую я помнила с детства. С мягкими кудрявыми волосами и смеющимися глазами.

Олли, наверное, думала о том же. Она просунула свою ладошку в мою.

– Мама всегда говорила, что, когда идет дождь, спится лучше всего.

Я сжала ее руку и попыталась выдавить скупую улыбку, но боковым зрением следила за Джеймсом, который навис над ямой, наклонившись вниз. Дэн пробрался вперед, чтобы присоединиться к брату. Оба стояли теперь вне досягаемости моего зонтика, волосы прилипли к головам, одежда облепила маленькие фигурки. Я передала Дженни в руки Олли и пошла к ребятам. Черная грязь набилась в ботинки и сочилась от лодыжки вниз. Я потрясла ногой, подошла к Дэну и привлекла его ближе к своей юбке. Он схватился за ткань своими пухленькими пальчиками, как я и хотела. Затем я положила руку на плечо Джеймса, привлекая малыша к себе. Оба мальчика стояли теперь наполовину скрытые от дождя моим зонтом.

Я не слышала слов проповедника. Вместо этого мой взгляд блуждал по моим маленьким подопечным. Я подумала об их отце-солдате. Он не увидел рождения дочери и не присутствовал при последнем вздохе жены. И теперь их друг, которому доверили заботиться о детях, тоже покинул их, оставив детей на мое неопытное попечение. На меня – совершенно незнакомого человека! Я ему напишу. Успокою, рассказав о положении вещей в семье и доме.

Зазвонил церковный колокол. Повернув голову на звук, я увидела еще три могильных холмика. Секунду я не могла дышать. В таком маленьком городке, где большинство мужчин ушли на войну, сразу четыре свежие могилы – это нечто из ряда вон выходящее.

У моих ног крутился Джеймс. Сложив ладошки лодочкой, он подставил их под веснушчатый нос. Через бледные пальцы просачивалась красная жидкость. Мне понадобилось мгновение, чтобы осознать, что это кровь.

Кровь!