На крыльях моей боли

Как только в динамике наступила тишина Егора охватил ужас. Уничтожающий, сводящий с ума страх. Ужас, от которого темнело в глазах и пересыхало во рту. Безысходность душила. Хотелось живьем содрать с себя кожу. Вспороть вены и выпустить кипящую кровь. Куда бы не посмотрел, куда бы не пошёл везде, видел Дашу с дочкой на руках. Слышал плач малышки и стонал от отчаяния. Ну почему она уехала? Почему не подождала до конца месяца. Он ведь нашёл лазейку в деле её отца. Собирался лететь в Германию на встречу с пассажиром того рейса. И готовил документы  для Даши с дочкой, потому что был уверен, что она захочет отправиться с ним. Его страшила правда, которая может раскрыться, однако Егор собирался во что бы то ни стало сдержать своё слово. Нет, в случившемся виноват только он! Естественно Даша испугалась того, что между ними произошло. Егор и сам был обескуражен чего таить. Такого спонтанного помешательства мужчина не ожидал ни от неё, ни от себя. Он был уверен, что на утро она пожалела о случившемся. И несомненно винила его. Нужно было поговорить с ней, успокоить, а Егор был слишком занят расследованием. Да, впридачу брату разрешил остаться ещё на одну ночь. Откуда он мог знать как всё обернуться? Нет, он обязан был всё предусмотреть! И не оставлять Глеба с Дашей наедине даже на минуту. Знает же, какая она наивная, наверняка пожалела бедного родственника после его душераздирающих рассказов. Да и Егор не стал сообщать ей о настоящей цели его визита. 

Как и предполагал Олег, братец слился. Телефон не доступен, с матерью на связь не выходил. Ковалёв позвонил старым знакомым из родного города, и попросил нарыть всю информацию о Глебе. Где тусовался, с кем общался, кому должен. Этот сучонок даже не удосужился оставить контакты похитителей. Как, блядь, он должен передать им деньги? 

На улице уже глубокая ночь, а в деле нет никаких продвижений. Егор подключил всех, кого только можно было, но это не давало пока результатов. Он представлял как там сейчас его девчонки и сходил с ума. Где их держат? В каких условиях? Дочку то Даша накормит, а кто позаботится о ней? Наверное напугана бедняжка до полусмерти. Упрямая ведь, может и взбрыкнуть, и тем самым спровоцировать мерзавец. Подумал об этом и схватился за голову. От мысли что им могут причинить вред хотелось голыми руками разорвать ублюдков. И разорвет как только найдёт. Пусть попробуют пальцем девочек тронуть, их ничто тогда не спасёт. 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Мерз, в доме жара, а его знобило не по-детски. Будто ему передавался страх Даши. Как они там? Замёрзли? Голодны? В порядке? Эти терзающие вопросы раздирали на части его мозг. Он носился по дому как умалишенный. То вскакивал на ноги, то падал в кресло обессилено. Не выдерживал снова и снова набирал следаку:

– Есть какие-нибудь новости? 

– Саныч, ты звонил двадцать минут назад. Нет, я же сказал,  как что узнаю сразу тебе, сообщу, – отчитывал недовольно Олег. – Я костьми лягу, но найду твою семью. Ты же знаешь для меня это дело чести. Обещаю завтра они будут дома. 

– Не могу я ждать до завтра! – рычал Егор. – Они мне нужны сейчас. Я с ума схожу от мысли что с ними что-то сделают. 

– Ничего не сделают, – заверил следователь. – Им нужны деньги, поэтому они будут беречь твоих, пока бабки не получат. 

– Почему-то я в этом так не уверен… 

– Так брат давай не накручивай себя. Всё будет хорошо. 

Хорошо, хорошо. Уже ни чёрта не хорошо! Как Даша оправится после такого? Она конечно смелая, но всему есть предел.

65 ГЛАВА

ДАША

– Не бойся жизнь моя, папа нас обязательно найден, – шептала Даша, уткнувшись носом в макушку спящей дочери. – Ради тебя он мир переврет, – обещала малышке, но скорее тем самым пыталась успокоить себя. Она не плакала, не истерила, ибо не могла позволить себе такого безрассудства при Варе. Нужно было быть смелой, вопреки ужасу вгрызающемуся в плоть, как бездомная собака в кость. Эти мерзавцы пугали до потери пульса. Привезли их в какой-то ветхий дом с одной комнатой. Велел сидеть тихо и не рыпаться. Иначе не доживет до выкупа. Тот который главный, ещё был терпимый, ему и дела до неё не было. А вот от второго волосы на голове становились дыбом. Моральный урод одним словом. Даша попросила его выйти, когда собралась кормить дочку. Так негодяй не только не вышел, а ещё и глазел во всю, хотя девушка отвернулась. Ближе к вечеру она обратилась к гаду с просьбой растопить печень, но в ответ он расхохотался и гаркнул «Не замерзнешь. А если замерзнешь, согрею. Гы-гы-гы.» Ей так и хотелось плюнуть ему в морду. И наверняка сделала бы это если бы не ребёнок на руках. Только дочка заставляла её держаться и не впадать в отчаяние. Ради неё она справится со всем. Ведь Даша так виновата перед ней. Это из-за её глупости они оказались в таком положении. Девушка хотела спастись из одной ловушки, но угодила в другую. Ну почему при малейшем намеке на то, что у неё могут забирать дочь, она начинает впадать в крайность? И действует сгоряча?