На крыльях моей боли

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Опять будешь пытаться подкупить меня, чтобы заставить отказаться от ребенка? – упрекнула Даша, настроенная неизменно скептически. 

– Такое не повторится, гарантирую, – пообещал Егор как-то не очень убедительно. – Но прежде чем мы начнем разговор, достань последний элемент. 

Даша молча вынула из коробки папку с документами и, нахмурившись, посмотрела на них. 

– Это… – выдохнула она, не веря своим глазам. – Но… как? 

– Возвращаю то, что принадлежит и всегда принадлежало тебе, – прокомментировал мужчина, не сводя глаз с растерянной девушки. 

– Но… ты говорил, что купил… Те документы… договор купли-продажи… – мямлила Даша не в состоянии прийти в себя. Для нее было слишком много потрясений за один вечер, впрочем, как и поводов насторожиться. 

– Я блефовал, – еще сильнее ошарашил он девушку своим признанием. – Твоя квартира никогда не принадлежала мне. Я лишь помешал риелтору кинуть тебя, ну и попытался обернуть все в свою пользу. Но раз не вышло, то возвращаю документы владельцу. 

– Почему я должна тебе верить? Может, ты снова блефуешь? 

– Я же сказал, что хочу прийти к компромиссу, – опроверг тот ее подозрения. – Да, все дубликаты ключей в коробке. И кстати, замки не я поменял. 

– Пусть так. Допустим, я тебе поверила. И что дальше? Чего

ты хочешь? Разве возможен компромисс между людьми, ненавидящими друг друга?

33 ГЛАВА

ДАША

Она по-прежнему не верила ни единому его слову. Да и как вообще можно поверить, когда все, что он говорит, пропитано ложью. Даша не сомневалась, что после милости с возвратом квартиры последует настоящий апокалипсис. Неспроста Егор так поступил. Сто процентов, он задумал что-то нехорошее. Только вот что? Девушке это очень хотелось узнать. И единственный способ – пойти сейчас с ним на диалог. Да и что она теряет? У нее не осталось ни одного козыря в руках. Последняя надежда на спасение угасла, как спичка, и теперь Даша сильно сомневалась в том, что Илья действительно нашел Городкова. Но об этом она подумает потом, а пока нужно сосредоточиться на хитрой игре Егора. 

– Не важно,  как мы  друг к другу относимся, – отчеканил мужчина деловито. – Сейчас речь о ребенке, который совсем скоро родится. 

– Конечно, но как мы можем договориться, если у каждого свои взгляды на ситуацию? Ни я, ни ты не откажемся. Какой тут может быть компромисс? 

– Думаю, ты не станешь отрицать того, что мы оба не можем быть ее родителями… 

– Дай угадаю, – усмехнувшись, перебила она его. – Сейчас ты будешь убеждать меня отказаться от дочери? 

– Я уже сказал, что не подниму больше эту тему! – отрезал Егор твердо. – Но давай попробуем мыслить логически. Ты ведь не хочешь этого ребенка… 

– Можно подумать, ты хочешь? – снова прервала Даша. 

– У меня нет причин не хотеть. Однако и тебя я прекрасно понимаю, правда. 

– Нет, ты не можешь меня понять! – отрезала девушка, сжав пальцами столовый нож. – Никто не может! 

– Это так. И ты имеешь полное право не хотеть дочь. То, что ты сохранила беременность, уже подвиг, – его слова звучали до омерзения фальшиво, хотя выражение лица оставалось по-прежнему непроницаемым. Возможно, просто Даша слышала их именно так, потому что не воспринимала всерьез столь громкие речи. 

– А ты можешь мне с полной уверенностью сказать, что полюбишь этого ребенка? – спросила она, глядя ему в глаза.

– Не могу, но я гарантирую, что мои чувства никак не отразятся на ее благополучии, – ответил Егор уверенно. 

– Это сейчас ты так думаешь, – девушка с неким сомнением качнула головой. – Но что будет, если однажды ты поймаешь себя на мысли, что плач нелюбимого ребенка начинает тебя раздражать? – предположила Даша, не скрывая горечи в голосе, и почувствовала, как в груди неприятно екнуло. – Да, сначала с маленькой будет проще, ты наймешь ей кучу нянек. Однако она быстро вырастет и станет требовать твоего внимания, заботы, любви… А ты даже обнять ее не сможешь... Но маленькая головка не заподозрит подвоха, и дочь будет снова и снова пытаться добиться внимания. И в один «прекрасный» день это начнет тебя бесить, и ты сорвешься на ней. И вот тогда несчастная девочка будет искать причину такого отношения в самой себе. Думаешь, это сделает ее счастливой? Нет, наоборот, она вырастет с десятками комплексов, – запнулась Дарья, переводя дыхание, и с еще большим пылом продолжила: – А что если когда-нибудь ты женишься и появятся дети от любимой? Что тогда будет с нашей дочерью? Ей не останется ничего, кроме как просто наблюдать за вашей идиллией и медленно угасать. Дети созданы для того, чтобы их любили! Нелюбовь родителей делает их глубоко несчастными. Понимаешь теперь, чего я боюсь? – спросила девушка дрогнувшим голосом. – Я не боюсь остаться одна с ребенком на руках, но до жути боюсь, стать для нее плохой мамой. Я боюсь, что не смогу полюбить ее… Боюсь сделать дочь несчастной… И дело сейчас не в гордости, принципах или месте. Нет, дело в жизни маленького, невинного человека.