На ладожских ветрах

С л а в а . Ты нас принял за кого-то другого.

А л и к . Он что-то путает, этот Дмитрий Иванович.

Д и м а . Говорите. Вот здесь, при Андреевиче.

С л а в а . Совершенно недопустимый тон.

А л и к . Мы должны обидеться.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Хватит паясничать.

С л а в а . Пойдем, Алик, нас здесь не понимают.

А л и к . Пойдем, Слава, у нас паяльники включены, еще пожар.

Д и м а . Допрыгаетесь вы у меня…

С л а в а . Он собирается лишить нас заслуженной премии.

А л и к . Я так рассчитывал на эти деньги… Время штаны обновить…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Ребята…

С л а в а . Заметил, как изменилась интонация? Это знак того…

А л и к . … что нам не вполне доверяют.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Вы не полезете в мастерскую.

С л а в а . Нас подозревают в трусости.

А л и к . Очень напрасно.

С л а в а . Они еще пожалеют.

Ж а н н а (входит). Славка, что ты мелешь?

С л а в а . Милая, будь добра, выйди вон.

А л и к . И не забудь дверь прикрыть.

Ж а н н а . Ну хорошо, я пойду.

А л и к . Ты слышишь, Славка, в ее голосе явная угроза… А ведь на руках у нее никакого еще свидетельства…

С л а в а . Она у меня допрыгается… Жанночка, выйди вон, радость моя. У нас серьезный разговор. Мужской разговор. Не понимаешь?

А л и к . Не понимает. Я тебе говорил, все они…

С л а в а . Заткнись!

А л и к . Вот и меня обижать, а за что?

С л а в а (поднимается, идет к Жанне, обнимает за плечи, ведет к двери). Ну, пойдем, ну, плакать… не годится, нет, я тебе говорю – нет!

А л и к . Совсем из ума выжил. И что делает с вами эта порода? Женщина! Слово-то какое… со скрипом. Вот и получается, как сапоги у франта, со скрипом.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Не надоело?

А л и к . Нет, а что?

Д и м а . Паяцы. Хлебом не корми, дай покривляться.

А л и к . Не понимаю, Дима, дорогой, почему ты так изменился к нам? Что с тобой, голубчик? Мы-то тебя чем обидели?

Д и м а . Предатели. Подопытные кролики.

А л и к . Очень серьезное обвинение, Д и м а . .. Я должен сказать о нем Славе. (Идет к двери). Славка! Ах ты пес, и не стыдно? Вы на службе, дети мои, нельзя же так… Ладно, не буду, не буду. (Прикрывает дверь). Как хорошо, что Славка под моим влиянием ведет себя прилично. За ним нужен глаз да глаз… Итак, мы предатели. Поясни, Дима, сделай одолжение.

Д и м а . Мы с вами договаривались довести канал, а теперь вы наш договор побоку…

А л и к . Погоди, Дима, дай выступить с оправдательным словом. Мы согласились потому… я тебе объясняю… Только мне хотелось бы, чтобы Славка слышал. Мы, конечно, виноваты, наши сепаратные переговоры с девушкой не делают нам чести, но ведь кто-то должен войти туда, как никак – план, премия и все такое прочее. Понимать нужно…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Вы решили рискнуть собственной шкурой ради тех, кому по штату положено вас оберегать.

А л и к . Собственной шкурой, повторяю. Но все же ты груб, Ю р и й А н д р е е в и ч . Ты же нежный человек. И ты, Дима, вот и жена твоя говорила намедни, и дети у тебя хорошие…

Д и м а . Оставь мою жену и детей в покое. Мне непонятно, как вы могли согласиться. Ведь договорились: канал во что бы то ни стало. А теперь я выгляжу дураком. Карякина обвиняет меня в саботаже…

А л и к . Канал будет, не сомневаюсь. В свое время…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Будете ли вы?

А л и к . Без Славки не говорю, без Славки – ни слова. И ничего не слышу.

Д и м а . Тогда проваливай, нечего тебе здесь торчать. Убирайся!

А л и к (поднимается). Вот и хорошо, вот и отлично.

Уходит. Кричит в приемной: «Славка, нам предлагают отвалить. Пойдем. Они строят козни против девушки, а мы ни при чем».

Д и м а . Поговорили. Хоть кол на голове теши.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Дима, почему они Карякину девушкой кличут?

Д и м а . Славка окрестил. Она здесь появилась три года назад, пришлась ко двору, лишнего не скажет – в нашей фирме это самое ценное качество. Поработала до отпуска, взяла путевку и к теплому морю – погреться. А вторая путевка досталась Лехе Замятину, у нас всегда по две заказывают. Он сменным мастером был здесь же, в КБ, при папашке. Остальное, как говорится, дело техники. Уехал Леха холостым, вернулся женатым. И все бы ничего, только была у него здесь подруга, Люська, хорошая такая девчонка. На шестом месяце ходила, пожениться все откладывали. То комнаты не было, чтобы снять, то дом, в котором квартиру для них купили, никак не могли достроить. Леха с отцом-матерью ни в какую не хотел жить. Он от отца держится на расстоянии. В чем дело – не знаю, какая-то семейная тайна. Люська узнала, собрала чемоданчик и к матери – в Среднюю Азию, только ее и видели. А Леха с тех пор запил горькую, так его проняло. Теперь самый известный алкаш в округе, сообща боремся с ним – милиция и общественность. Пока без заметного успеха. Вот пришел, вижу, снова на работу, да долго ли протянет?

Ю р и й А н д р е е в и ч . Карякина с ним строго…