На линейном крейсере Гебен

Севастополь очень красив. Где-то на 7 км бухта, шириной в километр, врезается в сушу. Сразу же у начала бухты с правой стороны в сушу врезается вторая, меньшая по размерам, длиной примерно 2 км и 500-800 м шириной. Здесь стоит наш линкор с радиостанцией. Издалека за большой бухтой выступают несколько огромных мачт – радиостанция Севастополя. Теперь она обслуживается совместно русскими и немецкими военнослужащими. Русские, не участвовавшие в перевороте, стали нашими друзьями.

В глубине бухты у Северной стороны плавает килем вверх взорвавшийся в 1916 г. линкор “Императрица Мария”. Непрерывно русские вели работы по его подъему, и спустя год, килем вверх колосс удалось поднять. Под водой была заделана пробоина в днище, под водой же сняли и тяжелые трехорудийные башни. Немыслимо тяжёлая работа! День и ночь напролет работали насосы, которые выкачивали из корабля находящуюся там воду и одновременно подавали воздух. Наконец его отсеки осушили. Сложность состояла теперь в том, чтобы поставить его на ровный киль. Это почти удалось – но тут корабль снова пошел ко дну. Заново приступили к работе, и спустя некоторое время “Императрица Мария” снова плавала вверх килем. Но как придать ей верное положение, на этот счёт решения не было35 .

Недалеко от “Императрицы Марии”, угрожающе развернувшись в сторону входа в бухту, стоял наш прекрасный “Гебен”! С ещё не залатанными пробоинами в днище – повреждениями, полученными во время последнего похода в Дарданеллы, он также прибыл в Севастополь. “Гебен” был нашим последним крейсером, тоже переживавшим теперь завершение великой трагедии.

В малой бухте за нами стоит русский Черноморский флот. Отсутствуют только введенный в строй брат “Императрицы Марии”, сверхдредноут “Александр III”, который вошел в состав флота в 1917 г., крейсер “Кагул”, яхта “Алмаз” и несколько эсминцев. Эти немногие корабли при занятии Крымского полуострова ушли в Новороссийск.

Опасными и неуклюжими казались стоящие в порту старые линкоры с их тяжёлым вооружением из 30,5-см орудий. На каждом корабле выставили немецкие посты. На русских кораблях ведутся ремонтные работы – попадания “Гебена” не прошли даром! Наши снаряды разрушили стены казематов, палубы и орудийные башни. Теперь русский Черноморский флот тихо и покинуто стоит в своей бухте – это конец нашего могучего противника^{36}

.

В июне 1918 г. весь русский Черноморский флот был захвачен немецкими войсками, а корабли, ушедшие в Новороссийск, также обязаны сдаться. Они будут возвращены в Севастополь, где встанут на рейде и будут ожидать разоружения. Я также приписан к команде, которая выводит из боеготового состояния русские корабельные орудия, снимает с кораблей торпеды, радиостанции должны выводиться из эксплуатации путём демонтажа важных деталей.

Затем наступает решающий день! В первой половине дня, в 10 часов, остатки русского флота прибывают на рейд Севастополя. Орудийные башни “Гебена” угрожающе наведены на сверхдредноут “Александр III”, который получил тем временем имя “Воля”. С волнением мы рассматриваем приближающийся колосс. Как знать? Возможно, русские идут с намерением уничтожить “Гебен”!

Но всё остается спокойным, корабли бросают якоря на рейде. В 12 часов дня мы на пароходе выходим на рейд и начинаем разоружение. Черт побери! Что за корабль, эта “Воля”! Наши специалисты безмолвны, когда они осознают боевую мощь этого корабля. Но вскоре с ней покончено. Друг за другом снимаются затворы орудий и грузятся на пароход, затем туда перемещаются торпеды и разобранные части радиостанций. Всё снабжается бирками и точно регистрируется. Снятые части передаются в морской арсенал в Севастополе. Сразу же на следующий день корабли могут войти в базу и стать у причалов. Весь русский Черноморский флот стоит разоруженным. Таков конец!

Наш «Гебен» в Севастополе!

Возвращение

В августе неожиданно я получил от имперского морского ведомства известие, что мои родители после обмена интернированными лицами между Россией и Германией прибыли в Берлин. Я не видел их в течение семи лет и не предполагал, живы ли они ещё. Теперь отпуск! Через Одессу я еду в Берлин и после трехдневной железнодорожной поездки встречаюсь с родителями. Я стою, словно Дед Мороз, с продуктами, уложенными в два мешка.

Быстро проходят 10 дней отпуска, затем снова нужно прощаться. Как и приехал, таким же образом я курьерским поездом возвращаюсь в Севастополь. Матросская жизнь продолжается. Но уже недолго!

11 ноября! Гаст Ш. несёт ночную вахту и принимает новости из Германии. Ночью в 4 часа получаем последние известия, подписанные рабочим и солдатским советом! В Германии разразилась революция, император бежал! Это произвело впечатление разорвавшейся бомбы! Сразу же посылается телеграмма вице-адмиралу Хопману.