На лобном месте. Литература нравственного сопротивления. 1946-1986

«Интересно! — восклицает автор устами своего героя. — Я был искренне удивлен:

— Это еще почему?

— Они бы били тебя сильнее, — сказал он, глядя мне прямо в глаза.

Это была уже философия. Потом я встречался с ней при других обстоятельствах, слышал примерно те же слова от других людей, торопившихся сделать то, что все равно на их месте сделал бы кто-нибудь».

Подобные сцены расправ «по соцреализму» были запечатлены еще в «Четвертой прозе» Осипа Мандельштама. «Четвертая проза» в Советском Союзе так и не увидела свет.

Напомню эту поразительную зарисовку О. Мандельштама.

«Мальчик в козловых сапожках, в плисовой поддевочке, с зачесанными височками стоит в окружении мамушек, бабушек, нянюшек, а рядом стоит поваренок или кучеренок — мальчишка из дворни. И вся свора улюлюкающих и пришептывающих архангелов наседает на барчука:

— Вдарь, Васенька, вдарь!

Сейчас Васенька вдарит, и старые вдовы, гнусные жабы, подталкивают друг друга, придерживают паршивого кучеренка:

— Вдарь, Васенька, вдарь, а мы покуда чернявого придержим, мы покуда вокруг попляшем…»

Вл. Войнович, быть может, тогда не встретился с «Четвертой прозой» Мандельштама: КГБ упрятал ее от нашего поколения надежно.

Он повстречался с советской действительностью.

Произведение Владимира Войновича «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина», роман-анекдот в пяти частях, было анонсировано еще в 10-м номере «Нового мира» за 1963 год. Но так и не вышло.

«Чонкин» был предложен, безо всякой надежды, одной московской редакции, другой и — чудес на свете не бывает! — тут же появился на Западе. Был опубликован в журнале «Грани», а позднее вышел в Париже в издательстве YMCA-Press.

Владимир Войнович стал писателем опальным. Точнее сказать, затравленным, если бы смелого, жизнерадостного Владимира Войновича можно было представить затравленным.

Единственная и большая беда его, и не только его, — это то, что на Западе издатели не очень торопятся (видно, стесняются) с выплатой гонорара своим бесстрашным автором. А ведь советский автор, напечатанный на Западе — без посредничества кагебистского АПН, — автоматически перестает издаваться в России.

Ни одной копейки не получила в свое время и Евгения Семеновна Гинзбург, жившая на пенсии, хотя ее «Крутой маршрут» был переведен на многие языки, а издательство «Мондадори» положило в банк на счет Евгении Семеновны некую сумму. Писателю, возможно, нужна посмертная слава, но не посмертные гонорары!

Александр Бек умер, не дождавшись от своих зарубежных издателей даже символического гонорара.

В КГБ и Союзе писателей знали доподлинно, что за самиздат Запад гонорары не платит. Однако настойчиво внедряли в сознание простых людей, всеми средствами пропаганды, о тех, кто печатался на Западе:

— Продались! За огромные деньги!.. Иуды-предатели!.. — И т. д., и прочее.

Жертвенное мужество Владимира Войновича и еще двух-трех писателей — скорее исключение, чем правило.

О нет, писателей в России отрезала от Запада не Конвенция об авторских правах, которую Советский Союз, присоединившись к ней, вознамерился использовать как кляп. Едва только обозрели писатели России этот «новый кляп», Владимир Войнович выступил с блестящей пародией на советское «приобщение» к цивилизованному миру: он предложил в своем фельетоне-пародии новый ВОАП (Всесоюзное общество по охране авторских прав) переименовать в ВОПАП (Всесоюзное общество по присвоению авторских прав).

«Падение» В. Войновича, в глазах Дома на Старой площади, стало подлинным духовным взлетом писателя.

…На село свалилась «железная птица», перепугав молодуху Нюру, — так начинается повествование о Чонкине. Ею оказался самолетик ПО-2, потерпевший аварию. К нему бросилась вся деревня, судача о неслыханном происшествии…Надо охранять самолетик, и в полку мучительно думают: кого послать?

В часовые отправляется Чонкин. Русский Швейк. Хотя он и не Швейк вовсе. Швейк — мудрец, себе на уме. Русский Швейк Чонкин — простодушный, бесхитростный, доверчивый крестьянин, и уже само начало «Чонкина» высмеивает освященную государством традицию суконно-детективной воинской повести с ее супергероями, выходящей в Воениздате миллионными тиражами:

«Дорогой читатель! Вы, конечно, уже обратили внимание на то, что боец последнего года службы Иван Чонкин был маленького роста, кривоногий, да еще с красными ушами. И что за нелепая фигура! — скажете вы возмущенно. — Где тут пример для подрастающего поколения? И где автор увидел такого в кавычках героя?..»…«Неужели автор не мог взять… отличника учебно-боевой и политической подготовки?.. Мог бы, конечно, да не успел. Всех отличников расхватали, и мне вот достался Чонкин…»