На новые земли. Немецкие колонисты и их судьба в Юго-Восточной Европе, России, Северной и Южной Америке

3.3. Колонизационная политика и манифесты Екатерины II

Как видим, вопрос привлечения иностранных подданных для освоения пустынных и вновь завоеванных территорий России во времена Елизаветы Петровны уже был изучен российским правительством и подготовлен для принятия практических решений. Этой значительной подготовительной работой можно объяснить быстроту принятия Екатериной II ее первого манифеста от 4 декабря 1762 года, который был опубликован буквально через 5 месяцев с момента ее коронации, состоявшейся 28 июня 1762 года. Этот документ приглашал иностранцев различных национальностей, кроме евреев, поселяться в России и разрешал вернуться на родину покинувшим ее ранее по разным причинам беженцам. Своим манифестом Екатерина II продолжала проекты, начатые при Елизавете Петровне, но при этом упор делался уже не на создание в городах новых фабрик и мануфактур, а на развитие земледелия и связанных с ним ремесел. Несмотря на то, что манифест был отпечатан на многих языках и распространен в европейских странах, он не привел к практическим действиям, что было связано с отсутствием в нем конкретных условий и льгот для переселенцев.

Такая реакция на первый манифест Екатерины II является очень важным моментом, который со всей определенностью говорит об отсутствии в то время среди населения европейских стран потенциальных мигрантов, готовых переселяться (в том числе в Россию) без существенных и четко прописанных условий, льгот и гарантий.

Это поняло и российское правительство, которое активно начало подготовку нового основополагающего документа, которым стал широко известный манифест Екатерины II от 22 июля 1763 года «О дозволении всем иностранцам, в Россию въезжающим, поселяться в которых губерниях они пожелают и о дарованных им правах». В этот же день ей был подписаны «Указ Правительствующему Сенату об учреждении Канцелярии опекунства иностранных» и «Инструкция Канцелярии опекунства иностранных о ее обязанностях по организации приема иностранных поселенцев в России».

Президентом Канцелярии был назначен граф Орлов, который с этого момента получал все необходимые полномочия по организации приема и расселения иностранцев, практического решения всех вопросов, связанных с управлением, финансированием и развитием поселений колонистов. Надо заметить, что предложенный в манифесте перечень льгот и привилегий не был принципиально новым словом в господствующей тогда в Европе колонизационной политики и во многом заимствован из изученных еще при Елизавете Петровне документов Пруссии, Дании, Австрии и Англии. Однако в русской версии они были более выгодными и привлекательными для потенциальных европейских переселенцев, потому и стали важнейшей основой всей колониальной политики России в 18-ом и 19-ом столетиях.

В манифесте Екатерины II от 1763 года в первых же строках говорится о немалом числе «праздно остающихся» и неиспользуемых земель в империи, «наивыгоднейших к поселению и обитанию рода человеческого полезнейших мест», скрывающих «неизчерпаемое богатство разных металлов; а как лесов, рек, озер и к коммерции подлежащих морей довольно, то и размножению многих мануфактур, фабрик и протчих заводов способность великая». Чем обосновывается ее высочайшее дозволение, всем иностранным подданным свободно въезжать и селиться во всех губерниях Российской Империи.

В первых пяти параграфах манифеста провозглашается свободный въезд для иностранцев, порядок и инстанции обращения, оплаты переезда при отсутствии средств, право на выбор рода деятельности и места поселения, обязанность вступления в российское подданство и принятия присяги на верность императрице. В последующих параграфах провозглашаются привилегии и льготы для переселенцев. Их изложение начинается с важнейшего для большинства иностранцев права, в большинстве случаев и определившего решение на эмиграцию, права на свободу вероисповедания. Манифест не только разрешал «свободное отправление веры по уставам и обрядам», но и дозволял в местах компактного поселения колониями «строить церкви и колокольни, имея потребное число притом Пасторов и прочих церковнослужителей». При этом не разрешалось строительство монастырей и под страхом строгости законов запрещалось склонение в свою веру других российских подданных, исключая народы находящихся «в Магометанском законе» и проживающих у границ империи.

Поселившиеся в России иностранцы освобождались от всякой уплаты податей и налогов, несения чрезвычайных служб, содержания постоев в местах поселения колониями на 30 лет; в Петербурге, Москве или в Лифляндских и Эстлянских, Ингерманландских, Корельских и Финляндских городах на 5 лет, в прочих губернских, провинциальных и других городах – на 10 лет.