На обратной стороне сознания

Поросли кирпичи мостовойКовылём и колючим бурьяном.Бродит дух лишь один неживойПо дорогам пустым безымянным.Позабылись родные слова,Позабылись родные наречья.Вот склонилась его голова,Да поникли в отчаянье плечи.Продолжает искать и гадать,Шелестя неподвижной водою,И ночами безумно взыватьПомутившись рассудком с бедою.Погреба открывает рукой,

Взгляд бросает в холодные кельи.Эй, остался ли кто-то живойСреди смерти глухого веселья?Не шумит тут окрест детвора,Не мелькают приветливо лица.Расползается темень сыра,Да туман поутру серебриться.Здесь дома поседевшие спят,Раскрывая глазницы пустые.Вперив в небо невидящий взгляд,Как старцы обезумев слепые.По дорогам, пустым мостовымБродит дух лишь один безымянный.

По поросшим камням неживымКовылём и высоким бурьяном.

«Кабаки, городские бульвары…»

Кабаки, городские бульвары,Жизнь ночная, как сон наяву.Торжествуют победно фанфарыСвоему поклонясь божеству.Я искал здесь обычных прохожих,Я искал здесь обычных людей.Отражение света быть может,В закоулках животных страстей.Я искал сердобольные лица,Обращая доверчивый взгляд

На тщеславья пустого темницы,На диковинный пышный наряд.Где каменья сверкают и бантыГоре, радость азартной игры,Дефилируют дамы и франтыИ дешёвой полно мишуры.Здесь любви утомлённые жрицы,Исступление плоти нагой.Здесь пируют цари и царицы,Упиваясь своей красотой.Ночь болтается в пьяном дурмане,Обнажая душевный изъян.В сизом, пепельном, липком тумане,

Погибая от ноющих ран.Наполняют прозрачные кубкиТёмно-красным проклятым вином.Заставляя слова и поступкиОпускаться на самое дно.Я просил, но не слышал ответа,Мои сгинули втуне слова.Я светил, но разве рассветаПлоть желает, когда умерла?Я бродил и бродил сиротливоМимо улиц, бульваров, огнейВзгляд бросая сквозь окна брезгливоНа пирующих там королей.

Последний вздох