На огненном берегу(Сборник)

Изрядно уменьшился запас снарядов, а сообщить об этом в дивизион не было возможности — телефонная связь прервана.

Своего постоянного связного Баскаков направляет на пополнение орудийного расчета. А разведчице комсомолке М. С. Ефимовой приказывает любыми путями добраться на командный пункт дивизиона, передать донесение и устную просьбу — срочно прислать орудийного мастера и боеприпасы, особенно бронебойные снаряды. Ефимова ушла к поселку на дорогу, чтобы попутным транспортом добраться до командного пункта дивизиона, находившегося у тракторного завода, на площади имени Дзержинского.

А бойцы батареи принялись приводить в порядок материальную часть и огневую позицию, поправлять разрушенные окопы и орудийные дворики. Несмотря на потери, Баскаков был доволен исходом боя. Радовало его то, что никто из бойцов не дрогнул, даже раненые не оставили своих боевых постов.

А события в этот день развивались стремительно. Немецкие танковые дивизии двигались на восток, к северной окраине Сталинграда. Примерно в 12 часов по фашистским танкам открыла огонь 4-я батарея 1077-го зенитно-артиллерийского полка, стоявшая западнее пос. Рынок у Орловки, а затем 5-я и 6-я батареи этого полка. Тогда же вступил в бой и 282-й стрелковый полк 10-й дивизии войск НКВД, занимавший оборону восточнее Орловки.

Баскаков знал, что в районе поселка Латошинка никаких воинских частей нет, надеяться на пехотное прикрытие не приходится, и надо рассчитывать только на собственные силы.

Связная Ефимова обратно на батарею не вернулась. Добралась ли она в дивизион, Баскаков не знал. Орудийный мастер не приехал, не привезли и боеприпасы.

Баскаков принимает смелое и рискованное, но единственно правильное в той обстановке решение.

У орудий он оставляет всего по два человека — наводчика и заряжающего, а из освободившихся бойцов и младших командиров создает две группы прикрытия, которые возглавили политрук Новолетов и старшина батареи Пчелкин.

Наводчики переводятся в подносчики снарядов, а командный состав батареи занимает места наводчиков. Лейтенанты Гриценко и Осадчук становятся наводчиками в 3-м и 4-м расчетах, сам Баскаков — во 2-м.

Таким образом, была решена двойная задача. Во-первых, обеспечивалось, хотя и слабое, но все же прикрытие орудий от вражеской пехоты. Во-вторых, небольшой запас снарядов обязывал артиллеристов вести огонь без промаха, а эту задачу могли решить лучше других опытные командиры.

…Около трех часов понадобилось гитлеровцам, чтобы всей силой 16-й танковой и 3-й моторизованной дивизий подавить огонь зенитных батарей среднего калибра и сломить сопротивление 282-го стрелкового полка. И лишь потом одна танковая колонна, прорвавшись в районе поселка Рынок к Волге, повернула на север и на большой скорости, не открывая огня, устремилась к переправе.

Подпустив фашистов на 500–600 метров, зенитчики с первых же выстрелов подожгли два бронетранспортера, с которых, как горох, посыпалась пехота. Батарейцы из группы прикрытия, находившиеся в окопах на склоне возвышенности, открыли по ней ружейно-пулеметный огонь.

После артиллерийского и минометного обстрела со стороны противника показались до десятка танков. Прижимаясь к ним, бежали пехотинцы. Бойцы Новолетова открыли огонь по пехоте, а орудия — редкими одиночными выстрелами — по танкам.

Остановился один, затем другой танк. Но остальные продолжали напирать. Когда вспыхнуло еще две машины, остальные повернули назад. Оставшись без танков, пехота залегла, ведя беспорядочный огонь из автоматов, который почти никакого вреда зенитчикам не причинял. Зато гитлеровцы оказались в невыгодном положении. Из своих окопов сверху батарейцы видели немцев, как на ладони, и спокойно расстреливали их. Не выдержав губительного огня, гитлеровцы бросились бежать вслед за танками.

Наступило затишье. Но недолгим было оно. Подтянув полевую артиллерию и шестиствольные минометы, фашисты открыли шквальный огонь по переправе, огневой позиции батареи и окопам группы прикрытия. Затем послышался шум моторов — танки пошли в атаку.

На этот раз открыли огонь только два орудия — Баскакова и Гриценко. Орудийный расчет лейтенанта Осадчука от прямого попадания мины погиб. Орудие было разбито.

Но и эта атака захлебнулась. Враг, потеряв еще четыре танка, откатился назад. Однако и зенитчики понесли большие потери. Вышло из строя еще одно орудие, которым командовал лейтенант Гриценко. Многие бойцы были убиты или получили ранения. Сам Баскаков был ранен в голову, но, перевязав рану, продолжал оставаться в строю.

Осталось всего одно орудие Баскакова и несколько бойцов из группы прикрытия. Создалась критическая обстановка. Солнце близилось к закату, и если немцы ринутся снова, отбиваться нечем — в ящиках всего пять снарядов.

Но фашисты, потеряв одиннадцать бронированных машин и несколько десятков убитых, не торопились наступать.

Подошла ночь. Артиллерийский обстрел прекратился. Железнодорожного парома у причала уже не было, его угнали с последними вагонами на левый берег Волги. Над Сталинградом пылало громадное зарево.