На перекрестках дорог

С трудом расчищая холмы от зарослей тёмного леса, этрурии постепенно запускали солнышко на пастбища и пашни. И некоторое время спустя они, трудолюбиво очищая скупую землю от камней, освоили эти леса и холмы, а вместо нищенских деревянных хижин начали строить сооружения в пример тем, троянским.

Тиренций совершил своё путешествие к Геркулесовым столбам, и привез хороший племенной скот, рассказав о своем путешествии Рамону. Фидель «уснул», и Рамон, несколько одинокий в своем бессмертии, услышав рассказ Тиренция, раскрыл ему своё происхождение.

– Мне тоже уже лет сто назад как двадцать исполнилось, – огорошил его троянец.

– Кто же твой отец?

– Дедушка звал его Гектор, а мама Базилус.

– Базилус? Базилус. Тот самый Базилус, который ушел с Атлантиды первой экспедицией?

– Тебе виднее! – улыбнулся Тиренций.

– Если Атлантида снова там, как ты говоришь, я думаю, что можно попросить у них помощи. Они владеют технологиями в добыче и обработке металлов. Если атлантийцы нам помогут, а они должны помочь, то тогда мы сможем привести свои народы к рассвету. Я не силен в металлургии, а покупать металлы слишком накладно в наши времена. Поедешь, упомяни нас с братом. Буду очень благодарен. Мы живем здесь уже тысячи лет, а до сих пор особо не преуспели.

Прибывшие специалисты из Атлантиды смягчили удар временем и вывели этруриев на новый этап эволюции, а после подтянулись и итальянцы. Тиренций привёз с собой Эвридику, которая уже лет двести назад вернулась в Атлантиду. Братья восторженно смотрели на неё, как на богиню. Долго расспрашивали и навещали чуть ли не ежедневно, пока Тиренций и Эвридика не пригласили их на свадьбу…

Казалось, братья были расстроены, но старались не показывать виду. Не досталась ни кому…Рамон потерял дорогу на ту сторону Тибра, не желая видеть Эвридику рядом с Тиренцием. А Фидель…Фидель и Тиренций постоянно что-то чертили, планировали и мечтали. Все созданные ими объекты возводили в Этрурии.

Рамон тяготел к простой деревенской жизни, но при этом жестко правил. Фидель, склонный к искусству и поэзии, командовать не умел, и часто его решения приводили к регрессу. Братья периодически ссорились на почве разногласий, но быстро остывали – они любили друг друга и не могли себе позволить ненавидеть.

Через сто лет Фидель всё же заложил первый камень в основание величественного города, построив на холме Палатин усыпальницу для Рамона.

– Здесь будет город. Не хуже этрусского, а даже лучше! – торжественно объявил довольный Фидель на церемонии возложения Рамона в усыпальницу в 753 году. И принялся за строительство города.

Лишь когда Рамон очнулся ото сна, скромный Фидель уступил ему место правителя, а сам удалился, всё чаще пропадая на побережье. Он садился в лодку, брал в руки вёсла и долго грёб, поднимая и опуская вёсла, будто крылья большой птицы, и быстро уходил в море. Возвращался, как правило, поздно.

– И давно он занимается греблей? – поинтересовался Тиренций, глядя как Фидель покидает их и садится в лодку.

– Видимо. Ему даже прозвище дали – Ремо – весло. У него плохо идут дела со строительством. Он сильно переживает и отрывается на гребле. Правитель из него никакой, но нужно отдать должное – он много советовался со мной, и нам удалось сохранить порядок в стране, пока ты почивал. Кстати, а почему вы назвали холм Палатин?

– Мы вспоминаем здесь свою подругу – прекрасную, бледную девушку, по имени Палес, она была для нас чуть ли не божеством…Мы собирались построить небольшой дворец, храм, и посвятить ей. Палатин – собственно и есть дворец. Мы потеряли её по дороге сюда и долго находились в трауре. Невосполнимая потеря. И обрели вновь в лице Эвридики лишь благодаря тебе. Только вот Фидель опечалился ещё больше….

Мужчины долгое время молчали.

– Атлантида собирается покинуть древние времена и возвратиться в будущее. Всем нам нужно будет вернуться на остров.

– Когда?

– Нам сообщат.

– Нужно подготовить приемников. Так?

– Мой сын остаётся. Он вполне готов управлять государством.

– Управлять готов каждый, дело в умениях…Я найду приемника.

– Жаль, только мечта Фиделя построить город останется только на бумаге, – расстроено произнес Тиренций.

– Не думаю. Его мечта исполнится, главное, чтобы следовали задуманному плану…

Глава двадцать пятая. Вавилон

– Поверьте, если бы вы не вернули меня в Атлантиду, Вавилон существовал бы до сих пор! Судьба направляла меня, когда я покинул Атлантиду вместе с моими сторонниками. Мы все оказались не у дел, как вы помните, и хотели назло нашим противникам доказать, что всё делали правильно, – начал свой доклад профессор Вебер.

– Мы это уже проходили, уважаемый профессор Вебер. Наши таланты руководителей умирают вместе с нашим роком – сном Атланта. В это время в государстве происходит не весть что. Если на смену вам не приходит целая плеяда талантливых вождей, все усилия идут насмарку! Да и хорошее – враг лучшему. Моя любимая Хатусса тоже перестала существовать вслед за Вилусой. Вавилон же ещё ждет рассвета, – прокомментировал Базилус. Он знал о чем говорил, и слова его звучали убедительно.