На подпевках

Конечно же, я был против такого развития событий и Аля должна понимать это. Отпустить к бывшему, чтобы тот весь день провёл с ней. В её чувства верилось, она не могла променять наши чувства на «старую любовь», но мешало другое. В этом месте занимаются любовью. Я не мог этого допустить. Это фактически измена, от которой противно в горле.

– Потому что ты проведёшь весь день с Димой? Потому что вы переспите? Это измена, Аля!

– Ну, я же изменяю ему с тобой, – она потянулась, чтобы с улыбкой снова обнять меня, но удалось отдёрнуться. На её лице появились негативные эмоции: грусть, непонимание, страх.

– Это другое! Мы друг друга любим! А он, он просто использует тебя! – для меня это шуткой не являлось.

– Подожди. Ты прав, да. Это измена. Но если я пообещаю, что ничего не будет. Максимум пара поцелуев.

– Пара поцелуев? Этот человек противен и ужасен. Этот человек мерзок. Он убил двух детей (им по 20 – ещё дети) и пытается выйти на свободу . И ты хочешь его поцеловать теми же губами, что и целуешь меня? Хочешь обнимать его теми же руками что и меня? А если он будет настаивать? Если он возьмёт и изнасилует тебя?! Что ты будешь говорить? Я не хочу чувствовать его вкус с твоих губ, не хочу прикасаться к тебе, когда та прикасалась к нему, не хочу быть в тебе после него.

Удар. Больно. Отрезвляюще больно. Я хотел ответить из-за неожиданности, но устоял. Она расплакалась и убежала, а я глупо смотрел ей вслед.

Это чувство такое странное. Я понимаю, что она, скажем, целовалась с кем-то до меня, но не придавал этому значения, как и в других своих отношениях, но сейчас этот факт, взбесил меня. Я понял, сколько раз она спала со Зверем, и это опьянило, это злило. С другой стороны, почему Аля не могла такого сделать? Это её муж, а если даже не муж, то, что с того? Мне вдруг стало не по себе, стало жутко стыдно от чувства неполноценности, как будто что-то сломалось где-то глубоко внутри. Это неуверенность в себе заставляет себя вести себя как ревнивый идиот? Или ревность это нормальный процесс, свойственный человеку порядочному и семейному?

Возможно, из-за этих чувств, всё и сложилось так.

Москва первая открыла свою площадку для обновлённой группы «Зверь». До этого весь состав участвовал в рекламе концертов, ходил на шоу, рассказывал про новый клип, нарезанный очень дешево. Записывающая студия с парой микрофонов, нашими инструментами и пультом звукозаписи. Дальше начинается музыка, глупый, но живой монтаж с переходом туда-сюда. Довольно старый подход, но хорошо подошедший для сегодняшних реалий. Неизвестно сколько можно потратить, непонятно: сколько продлится карьера, если вообще снова запустится. Однако спустя полтора месяца после начала продаж получен статус «Sold out», означающий, что фанатская поддержка всё ещё есть.

Начинался тот день довольно грустно. Я сильно волновался, поэтому плохо спал, нервничал и постоянно хотел позвонить на площадку, где всё готовилось и узнать о каждой мелочи. Создалось ощущение первого концерта, когда не знаешь о реакции людей на твою музыку. Любой дебют до ужаса страшен. Как будто он внезапно нагрянул. Будильник начал напевать свою грустную мелодию, когда я уже сидел на уголке кровати и думал ни о чём. Услышав его, проснулась Аля, всё ещё чуть обиженная за недавний разговор. Сегодня, она видимо забыла о старом и тоже переживала.

– Как ты?

– Нормально.

– Уверен? – спросила она, обнимая со спины.

– Да. Надо успокоиться. Выпью чего-нибудь.

– Хорошо, – произнесла она и дальше завалилась в кровать.

Лентяйка. Как в последнее время она бесит. Невероятно занудная и скромная, совсем не такая, когда встречалась с Димой. Единственное, что изменилось, в худшую сторону – её внешний вид. Длинные волосы ушли, простые тона одежды заменились на броские, и элегантная обувка, преимущественно из сандалий и туфель, изменилась на спортивную. Да и всё тело изменилось за 20 лет. Хотя, что я несу? Наверное, просто всё ещё злюсь за глупую идею свидания с кем-то другим.

– Люблю, – произнёс я на прощание.

Трасса. Часть 2.

Жёлтые фонари освещают маленький участок дороги. Сзади виднеется неосвещённая лесополоса, преимущественно из хвойных ёлок и сосен, покрытых лёгким снегом. Спереди указатель на поворот в дачный кооператив повышенной комфортности. Всего пара километров отделяет город без проблем с отоплением и одинокие домики, где расположились, в своих домах люди, заработавшие чуть больше остальных. Им приелись небоскрёбы-новостройки со свисающими тут и там сосульками, уходящими лишь с приходом поздней весны, и пятиэтажные, маленькие и уродливые здания, построенные в третьей четверти прошлого века. От их домов не веет всей той грустью ушедшей эпохи. К этим людям не доберётся массовость, их личный поворот проезжают лишь путешественники и туристы, катящие по объездной куда-то по своим земским делам.