На поиски динозавров в Гоби

Во второй половине дня мы добрались до Цаган-Олома, бывшего когда-то центром Гоби-Алтайского аймака. Теперь этот центр перенесен в Юсун-Булак, куда мы и направились, решив организовать там базу. Дорога шла по слабо всхолмленной равнине, и часа через два мы неожиданно выскочили прямо к Юсун-Булаку, приютившемуся у небольшой сопки. Председатель аймачного управления оказался очень милым и гостеприимным человеком. Нам предоставили помещение для ночлега и под склад. Итак, первая тысяча километров от Улан-Батора была пройдена.

Запасшись в Юсун-Булаке хлебом и водой и оставив часть ненужного в настоящий момент снаряжения на складе, мы двинулись в Бэгэр-Нурскую котловину, через хребет Хан-Тайшпри, туда, где, по свидетельству геолога Е. Э. Разумовской, имелось большое скопление костей млекопитающих.

Тропа ввела нас в одно из сухих русел, по которому начался подъем на перевал Дуту-Даба, оказавшийся очень опасным. Чем выше мы поднимались, тем склоны русла становились все круче и машины шли все с большим наклоном. Перед самым перевалом крутизна склонов стала настолько велика, что машины готовы были вот-вот оторваться от наклонной плоскости и рухнуть вниз, превращая в крошево себя и путников, которые на них сидели. Это были напряженные минуты. "Дзерен" шел первым. Когда я взглянул в заднее стекло кабины наверх в кузов, где сидели люди, то увидел их застывшие лица и руки, судорожно вцепившиеся в металлический каркас кузова. От шоферов требовалось все их искусство: малейшее неверное движение — и гибель неизбежна. Около часа длился подъем. Но вот, наконец, и перевал — один из высочайших (2900 метров) в Монгольских горах, вероятно, высочайших из тех, куда осмеливалась забраться тяжело груженная трехтонка. Под ногами у нас лежала снеговая граница. Всюду в ложбинках виднелся снег, который не таял, несмотря на то, что ярко светило солнце.

Этот перевал был единственным входом в Бэгэр-Нурскую котловину. Когда-то здесь пролегала большая караванная тропа, и на перевальной площадке до сих пор сохранилось громадное обо со священными флагами, расписанными китайскими и тибетскими надписями и рисунками.

Спуск казался еще страшнее подъема, так как, когда поднимались вверх по руслу, то не видели, что делается сзади, и тем самым не так остро ощущали высоту; теперь же, при спуске, эта высота была прямо перед нашими глазами. В одном месте поперек пути попалась небольшая канавка, в которой застрял "Дзерен". Когда шофер давал слабый газ, машина лишь слегка выползала на несколько сантиметров, чтобы следом занять прежнее положение; при газе посильней колеса приподнятой теперь правой стороны начинали отрываться от земли, и машина, покачиваясь, грозила вот-вот опрокинуться. Это занятие напоминало выполнение сложного акробатического номера в цирке, когда акробат осторожно ищет нужную точку опоры, чтобы, сохранив равновесие, продолжать номер. И Пронин нашел эту нужную точку опоры: "Дзерен" благополучно выбрался из рытвины, а остальные машины постарались объехать ее. Совершив еще ряд косых виражей, из которых каждый заставлял слегка замирать сердце, мы выехали из гор и вздохнули свободно. До сих пор нам не приходилось еще ездить по таким крутым склонам.

Котловина Бэгэр-Нур

Через несколько километров мы въехали в Наран-Сомон, откуда и начался непосредственный спуск в Бэгэр-Нурскую котловину — по громадному сухому руслу. Нам казалось, что мы спускаемся в какую-то преисподнюю, так как перевал Дуту-Даба, на котором мы недавно были, выглядел теперь грозной высокой вершиной, и трудно было даже поверить — неужели наши машины смогли забраться на такую головокружительную высоту.

Котловина Бэгэр-Нур представляет собой узкую длинную впадину, зажатую между широтных хребтов Монгольского Алтая. В центре котловины помещается одноименное соленое озеро, почти пересохшее. Температура в котловине определяется направлением ветра: когда он дует с высоких снежных гор, то становится невероятно холодно, а когда дует вдоль котловины, в ней, как в пекле, — так было именно теперь. Раскаленный ветер дул нам навстречу, от центра котловины, и пес с собой удушающий зной, так что мы волей-неволей вынуждены были остановиться и ждать спада дневной жары. Лагерь поставили близ красноватых обрывов по западному краю котловины.

С раннего утра мы отправились на разведку к длинному обрыву, тянувшемуся непрерывной полосой у подножия гор с южной стороны впадины. Обрывы, сложенные красными песчанистыми глинами, несмотря на свой заманчивый, с точки зрения палеонтолога, вид, тем не менее почти не содержали никаких остатков ископаемых животных. За весь день нам удалось найти несколько неопределенных обломков костей. Единственным утешением было открытие в восточной части обрывов целой группы родников с прекрасной питьевой водой.