На поле Фарли

Бен вышел в сад за отцовским домом и огляделся по сторонам. Посреди лужайки устроили бомбоубежище по модели Андерсона; позади высились шпалеры с фасолью, обещавшие хороший урожай. Бен откинул волосы со лба, словно пытаясь стереть из памяти картину, которая стояла перед глазами, – сияющее лицо Джереми, когда он увидел Памму, и то, с какой любовью она смотрела на него. Правда, когда они столкнулись в поезде, Памма тоже обрадовалась, но все же в ее взгляде не было той нежности. «Чертов Джереми», – пробормотал он. И надо же было такому случиться, что он единственный спасся из немецкого лагеря! Бена тут же охватило чувство вины: как он посмел подумать о том, что лучше бы Джереми не возвращался? Ведь они же лучшие друзья, вместе выросли, и Джереми не виноват, что Памела полюбила именно его.

Смирись уже, сказал себе Бен. Идет война, у тебя важное задание. По садовой тропинке он дошел до сарая, извлек там из-под цветочных горшков и шезлонгов свой старый велосипед, осмотрел его на свету и вздохнул. Собственно, новым тот не был, даже когда Бен получил его в подарок от одного из отцовских прихожан, а теперь и вовсе местами заржавел, кожаное седло рассохлось и потрескалось. Бен, как сумел, почистил велосипед, смазал цепь и попробовал сделать круг на переднем дворе между церковью и домом. С непривычки оказалось трудно удерживать равновесие, однако велосипед все еще был на ходу, хотя с негнущимся коленом ездить на нем будет явно непросто. Его вдруг охватила досада: Максвелл Найт ожидал, что Бен будет прочесывать окрестности, но средством передвижения обеспечить его не потрудился. Наверное, такие, как Найт, воображают, будто у всех имеются личные автомобили. Впрочем, подумал Бен, автомобили-то и правда есть у многих, но мало у кого найдутся талоны на бензин.

Отложив велосипед для дальних поездок, он пошел по деревне пешком. Бен и сам не знал, что именно ищет. Проходя мимо дома полковника Хантли, который тот назвал «Симла»[22] в память о службе в Индии, Бен залюбовался аккуратно подстриженным кустарником и заметил жену полковника, подрезавшую розы в безупречно ухоженном саду. Услышав шаги, она подняла голову и помахала:

– Здравствуйте, Бен! Добро пожаловать. Надолго в родные края? Муж был бы счастлив сыграть в крикет с приличной командой. Жалуется, что нынче кругом одни школьники да старики.

Миссис Хантли направилась к нему, вытирая ладони о фартук, в одной руке у женщины был секатор.

– Какое там! Всего на пару дней, – ответил Бен, не считая нужным сообщать соседке ни о продолжительности, ни об официальной версии увольнительной. С нее бы сталось разнести по всей деревне, что у Бена Крессвелла нервный срыв, хоть он и дня не провоевал. Местные и так уже презирали его за то, что он не в военной форме.

Миссис Хантли кивнула и улыбнулась.

– Славно, наверное, очутиться дома после Лондона, – заметила она. – Страшно поди, когда бомбят?

– Со временем привыкаешь.

– Порой мне кажется, что мы здесь совсем оторвались от жизни. Ни голода, ни бомбежек. Выгляни в окно – кругом красота. Райский уголок, не правда ли?

Бен кивнул.

– Ваш сад просто очарователен, – вежливо сказал он.

– На днях заходил какой-то парень, говорил, что сад нужно перекопать под грядки с капустой или картошкой. Можете вообразить, что ему ответил мой муж. Мол, здесь вам не Германия, и мы вольны делать со своими участками все что пожелаем. У нас, дескать, уже есть огород, на котором растет достаточно овощей для наших нужд, и если жена находит утешение в том, чтобы выращивать цветы, то он не намерен лишать ее такого удовольствия.

Она улыбнулась этому воспоминанию.

Бен огляделся.

– Трудно поверить, что мы всего в часе езды от Лондона, – признался он. – Возвращаясь туда, где жизнь идет своим чередом, поневоле растеряешься.

Жена полковника нахмурилась.

– И все же нельзя сказать, что мы совсем отгородились от мира. В Фарли полно солдат. Мимо нас круглые сутки с грохотом разъезжают громадные грузовики, а военные напиваются в пабе и потом затевают драки с местными парнями. Кстати, недавно и у нас случилось кое-что интересное. Вы слышали, что на землях Фарли нашли труп?

– Миссис Финч что-то такое говорила. Парашютист, кажется? Несчастный случай – купол не раскрылся?

Она придвинулась ближе:

– А я считаю, что ничего случайного в этом нет. Труп увезли на армейской машине, а не перенесли в местный морг. Вы ведь понимаете, что это значит? Тут что-то нечисто. Муж считает, это вполне мог быть немецкий шпион, о них нынче много говорят. Его, наверное, послали устроить диверсию на авиационной базе, «спитфайры»[23] из строя вывести. – Она замолчала и огляделась, будто проверяя, не подслушивают ли их. – Ба, да что же это я! Заходите, выпейте чашечку чаю. Я как раз собиралась передохнуть.

– Большое спасибо, но мне пора, – ответил Бен. – В последнее время я совсем мало двигаюсь, целый день в конторе. И хотелось бы поглядеть, нет ли в деревне каких перемен.