На пороге

Костик кивнул, затем спросил: «Как там всё?» – и Чёрный почему-то сразу понял, что Костик спрашивает о мире, в котором они оба жили до недавнего времени.

«Не очень, – ответил Чёрный. – Я убежал оттуда. Хоть и не знаю как. И не понимаю, где я оказался».

Костик улыбнулся грустно: «Тебе нужно вернуться».

Чёрный собирался ответить, что он не может, что там – Известин, но не успел. Лицо Костика вытянулось, губы истончились и вытянулись в горизонтальную прямую, глаза сузились в жестокий прищур. От тяжести их взгляда у Чёрного перехватило дыхание, будто его ударили в солнечное сплетение. Чёрный силился пошевелиться и не мог. Он, оказывается, заледенел от холода. И сидел теперь как статуя, глядя на формирующегося Известина глазами, полными испуганного удивления. Известин ничего не сказал. Глаза его приобрели оранжевый оттенок, он провёл скрюченными пальцами по полу камеры и вдруг швырнул Чёрному в лицо снегом. Чёрный вздрогнул от неожиданности и почувствовал, что к нему медленно возвращается способность контролировать своё тело. Слишком медленно. Известин не терял времени даром. Он засопел, оскалил зубы и разом бросился на Чёрного с рычанием, метя вытянувшимися клыками ему в горло.

Чёрный только и успел поднять руку, защищая от укуса шею и лицо. Волк тут же разжал зубы, отступил на шаг назад и словно распрямляющаяся пружина бросился на намеченную жертву во второй раз. Неизвестно как видя и, скорее, чувствуя движения зверя, Чёрный выбросил навстречу разинутой пасти кулак и попал в нос. Рычание завибрировало в узком пространстве берлоги. Вторая волчья тень мелькнула с другой стороны. Зубы царапнули кисть руки, но не успели на ней сомкнуться, и кулак Чёрного проскользнул в пасть. В то мгновение на спине у Чёрного оказался первый зверь, но промахнулся, щёлкнув зубами в миллиметре от шейных позвонков. Чёрный резко отклонился назад, и в узком пространстве камеры первый хищник оказался на несколько секунд зажат между стеной и спиной Чёрного. Не теряя времени, Чёрный затолкал кулак глубже в глотку второго волка, согнул кисть, не давая тому вырваться. Волк захрипел, исходя пеной. Первый хищник в этот момент вырвался, успев оставить пару отметин на лопатке противника, и больше атаковать не стал. Возможно, его пыл охладел из-за незавидного положения, в которое попал его сотоварищ, и вообще, неудачи внезапной атаки. Он отпрыгнул в сторону, и Чёрный мог видеть, как в темноте блестят первородной ненавистью его оранжевые глаза. От этой ненависти было тяжело дышать. Чёрный мог поклясться в эту секунду, что уже переживал на себе этот взгляд. Через мгновение волк метнулся едва различимой тенью вперёд и вверх, исчезая в пробитом снежном пласте над головой Чёрного.

Не обращая внимания на боль от укусов, Чёрный навалился на оставшегося противника всем телом, всё так же продолжая душить его. Волк хрипел всё глуше, брыкался всё слабее, потом дёрнулся ещё несколько раз и затих, вытянувшись. Чёрный перекатился на спину и долгих десять минут просто дышал, глядя сквозь пробоину в «потолке» в мутное небо. Между плывущими тучами время от времени проблескивали тот там, то здесь звёзды – холодные далёкие огоньки. Снег прекратился.

Тепло быстро уходило в дыру над головой. Рыть новое убежище просто не было сил. Чёрный едва не потерял сознание от одной мысли об этом. Он с сомнением поглядел на волка – крупную мохнатую груду в темноте. Затем решился, перекатился, притёрся к ещё тёплому брюху зверя, спрятал руки себе под мышки и утонул в тяжёлом сне без видений.

Под утро вновь пошёл снег и частично закрыл прорытую волками дыру, но холод всё глубже запускал свои пальцы Чёрному под кожу. Он всё просыпался, дрожа, и засыпал вновь, измождённый. Когда Чёрный в очередной раз снова начал соскальзывать в пучину сна, касания холода показались ему более нежными. Погружение в сон было плавным, без дёрганой нервозности. Ему почудилось даже, что стало теплее. Дрожь совсем прошла. Он вдруг понял, что это означало на самом деле. Мышцы, заставлявшие сосуды сокращаться, истощили ресурс, и кровь прилила к конечностям и поверхностным тканям. Теперь он теряет тепло ускоренными темпами. Ещё немного – и холод заставит кровь загустеть и сердце – остановиться. Тревога придала Чёрному сил. Словно разрывая оковы, он заставил непослушные мышцы распрямиться и поднять тело на ноги. Голова и плечи его при этом оказались снаружи – над поверхностью снега. Танцуя как сумасшедший и растирая грудь и плечи руками, он заставил кровь струиться по жилам быстрее. В голове немного прояснилось, и он отчётливо понял, что если не дать телу какого-нибудь топлива, то очень скоро он замёрзнет насмерть. Проблема заключалась в том, что у него не было ни крошки съестного. В мутных предрассветных сумерках он ещё раз оглядел окружавший его чарующий пейзаж. Никаких признаков жилья и вообще следов человеческого присутствия. Возможно, ему придётся преодолеть десятки километров, чтобы набрести хоть на какое-то поселение.