На правый бой

Но было и много общего в наших биографиях: нам в молодые годы доверили довольно высокие посты. Так, Алексей Сергеевич сразу получил назначение комиссаром стрелковой дивизии, а через два года — членом Военного совета Приволжского военного округа. Примерно в то же время меня избрали первым секретарем Башкирского обкома партии.

А к тому времени, когда я получил назначение на должность члена Военного совета 37-й армии, А. С. Желтов уже был генерал-лейтенантом, имел за плечами богатый опыт работы в должностях члена Военного совета Карельского фронта, 63-й армии, Донского фронта и Юго-Западного, переименованного затем в 3-й Украинский.

— Я слышал о вас еще в Куйбышеве, — сказал он мне во время первой встречи. — Так что в некоем роде мы с вами даже земляки.

Мне тогда сразу понравилось умение Алексея Сергеевича говорить кратко, ясно, со знанием дела. За каких-то полчаса он ввел меня в курс событий как фронтовых, так и армейских, дал точную характеристику моим будущим однополчанам. При этом многих Желтов называл по имени и отчеству, не прибегая к блокноту… Был он высок, строен. Умные, внимательные глаза располагали к откровенности.

В тот день, полгода назад, он напутствовал меня перед вступлением на серьезную и ответственную должность. Что готовит теперь новая встреча? Прибыв на командный пункт фронта, который располагался в 80 километрах от Одессы я сразу прошел к генералу Желтову и доложил по установленной форме.

— Как добрались? — поинтересовался Алексей Сергеевич, тепло пожимая мне руку.

— Спасибо, хорошо, — ответил я и вопросительно поглядел на него, ожидая объяснения причин вызова.

Заметив мое нетерпение, Желтов улыбнулся, но тут же посерьезнел и объявил:

— Вы назначены начальником политического управления 3-го Украинского фронта.

Подождав, когда я приду в себя от этого сообщения, а оно, признаться, оказалось совершенно неожиданным, он продолжил:

— Времени у нас мало, поэтому сразу приступим к делу… Сами понимаете, мы не ограничимся изгнанием захватчиков за пределы пашей Родины и восстановлением государственной границы, а пойдем дальше. Боевые действия будут скоро перенесены на чужую территорию, а в связи с этим во многом изменится и характер партийно-политической работы. У вас есть опыт — вы ведь возглавляли партийную организацию автономной республики. Думаю, он пригодится, особенно когда нашему фронту доведется выполнять ответственную освободительную миссию.

Действительно, у меня некоторый опыт работы в национальной республике, учета национальных отношений в проведении политики партии имелся, но о нем я не очень-то задумывался. Когда меня рекомендовали первым секретарем Башкирского обкома партии, в ЦК ВКП(б) обратили внимание на необходимость постоянного интернационального воспитания. Главное, объясняли мне, это не допускать со стороны коммунистов русской национальности проявления пренебрежительности к обычаям и традициям местного населения, больше доверять местным кадрам.

Для нас, коммунистов, работавших в национальной республике, настольными книгами были работы В. И. Ленина по национальному вопросу. В них содержались ключи к пониманию теории вопроса и прямые рекомендации для практической работы.

К тому времени, когда я прибыл в Уфу, республика уже имела свой рабочий класс, свою интеллигенцию. И в ЦК мне посоветовали больше опираться на местные кадры, на людей, хорошо знающих местные условия, воспитывая их в интернационалистическом духе… Обком так и поступал.

За время работы в Башкирии я убедился, что успешно проводить политику партии в национальной республике можно лишь в том случае, если на практике будешь показывать свое глубокое уважение к истории, традициям и обычаям народа, во всем выказывать полное доверие его представителям…

И вот теперь внимательно слушая Алексея Сергеевича, прикидывал, как с пользой употребить свой опыт. Фронт, естественно, был многонациональным — выходили даже фронтовые газеты на казахском, узбекском, татарском и других языках. Так что мой опыт действительно мог пригодиться. А тут фронту в недалеком будущем предстоит выполнять еще и ответственную освободительную миссию за пределами Родины.

А. С. Желтов позвонил командующему фронтом генералу армии Р. Я. Малиновскому, спросил, когда тот может принять нового начальника политического управления. Ему что-то ответили.

— Примет завтра утром, — объявил мне Алексей Сергеевич, — пока отдохните с дороги, да и устроиться вам надо на новом месте.

Он тут же вызвал коменданта штаба и приказал разместить меня в доме, где жил мой предшественник генерал М. В. Рудаков. Михаил Васильевич, недели две назад получив назначение на должность члена Военного совета фронта, убыл в Прибалтику, и встретиться с ним не довелось.

В первые же часы пребывания на КП фронта мне бросилась в глаза спокойная, деловая атмосфера. Очень скоро я понял: шло это во многом от командующего фронтом Родиона Яковлевича Малиновского. Он принял меня утром в своем кабинете. Неторопливо поднялся из-за стола, крепко пожал руку, указал на кресло у маленького столика и сам сел в другое — напротив.