На предельных скоростях

– Кисловато, – ответил он, и я поняла, что моя наигранность проваливается по всем фронтам. Ведь даже вкуса блюда я толком не могла распознать, у меня будто отключились рецепторы. Работал только один, который бы заглушить.

– У меня вроде нормально, – проглотив порцию пасты, я снова взглянула на тот столик, за которым сидел Ярослав. Однако, к моему удивлению, Громова там не оказалось. Может, отошел? А может, вообще покинул ресторан? С другой стороны, если, правда, ушел, оно к лучшему. Потому что я каждой клеткой в теле ощущала на себе внимание Яра. Ну или… у кого-то разыгралось воображение. Черт.

– У тебя есть хобби? – вопрос Андрея вернул меня к столу, заставив вспомнить, увлекалась ли я чем-то.

– Ну… готовить считается? – на ум сразу пришел Арт и его извечное желание научить меня делать разные вкусняшки.

– Если ты получаешь от этого удовольствие, конечно, – Андрей снова нежно улыбнулся мне. Он вел себя достаточно свободно и раскрепощенно, был мил и приветлив. С таким парнем любая девушка мечтала бы сходить на свидание, так что же со мной не так?!

– А у тебя есть хобби?

– Было, – он поджал губы и отложил вилку. Взгляд его сделался каким-то тоскливым, наполнился печалью.

– И что это было? – я решила, что не буду уточнять, почему он ответил в прошедшем времени. Возможно, на то есть свои причины.

– Кое-что, заставляющее отрываться от реальности.

– Интересно, – мой взгляд вновь скользнул в зал, та компания, с которой пришел Громов, продолжала сидеть за столиком без Ярослава.

– Думаешь? – Андрей, подперев ладонью подбородок, внимательно посмотрел на меня. Казалось, парень изучает каждую мою реакцию и делает мысленно пометки.

– Ну… – я сжала вилку, атмосфера между нами как-то резко поменялась. Куприн откинулся на спинку дивана, склонив голову на бок. Его лицо было каким-то озорным, как у маленького ребенка, который затеял какую-то пакость.

– Знаешь, я так рад.

– Чему именно?

– Что судьба смилостивилась, и ты здесь, – он сделал паузу, будто хотел выделить интонационно фразу. – Со мной.

– Судьба – вообще интересная штука, – глухо ответила я. В кармане пиликнул телефон. – Мне нужно отойти.

– Конечно, дамская комната там, – Андрей показал в сторону темного коридора, где почти не было подсветки. Я кивнула и поспешила выйти из-за стола. По пути вытащила мобильный, это Алька прислала сообщение.

А.: “Ну что вы там? Он не съел тебя?”

Я улыбнулась, Куприн хоть и вел себя немного странно, но не выглядел страшным.

Л.: “Пока нет. Хотя все может быть впереди. Ты держишь руку на пульсе?”

А.: “Я твоя личная служба 112, жду отмашки”.

На сердце сделалось тепло, хорошо, когда рядом есть лучший друг, нет, два лучших друга. Засунув телефон в карман, я остановилась у дверей дамской комнаты. Дернула ее и обомлела, насколько внутри было дорого и ярко: свет бил из всех щелей, в центре огромного помещения даже зачем-то стоял маленький диванчик. Вот это туалет… Нет, царские хоромы.

Войдя внутрь, я включила воду и поднесла руки, чтобы ополоснуть их. Склонила голову, разглядывая, как струи стекали по пальцам, словно обвиваясь паутиной.

За спиной раздался скрип, кажется, дверь открылась. Затем послышались тяжёлые шаги.

– Что ты здесь делаешь, – пауза. – С ним?

Я сглотнула, капли воды теперь казались иголками, которые впивались в кожу рук. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кому принадлежал голос: глубокий, холодный, но в то же время пробуждающий табун мурашек. У Ярослава был особенный баритон, который я сохранила, кажется, навечно в воспоминаниях. Это как с любимыми песнями, вроде уже приелись, хочется забыть, но только стоит заиграть мелодии, сразу понимаешь – она. Так было и с голосом Громова.

Расправив спину, я планировала поднять голову, но мужская ладонь оказалась на моей пояснице, буквально в нескольких сантиметрах от бедра. Меня прошибло током, который прошелся вдоль позвоночника, осев где-то в области сердца. Выждав несколько секунд, не знаю зачем, я выключила воду и резко крутанулась, встречаясь лицом к лицу с человеком, который меня бросил в школе.

Боже! Какой Яр все-таки высокий на фоне моих метра с кепкой. А еще ему чертовски шла черная рубашка, ее будто скроили под Ярослава. Каждая выточка подчеркивала спортивную фигуру, мужественные плечи. Ладно, стоп…

Зачем я разглядываю своего бывшего?

– И тебе привет, – произнесла я, сделав шаг в сторону. Громову пришлось убрать руку с моей спины.

– Это очень плохая идея, – Яр подался навстречу. Он уперся с обеих сторон ладонями о стол, на котором были встроены две прямоугольные раковины, закрывая мне ходы для отступления. – Беги домой, детское время уже закончилось.

Последнюю фразу Яр произнес до неприличия тихо, даже немного интимно, словно я была его единственной; девушкой, о которой он думал, засыпая в обнимку с подушкой.

– Как мило с твоей стороны, но я, пожалуй, сама решу, когда мне уходить и ложиться спать.

– Ты реально думаешь, что это великая любовь и у вас появятся детки? – с его губ слетел короткий смешок, словно поверить в то, что я могла понравиться крутому парню – невозможно.