На пути к мечте

– Кажется, твоя тетка тебя не любит, – замечаю я, обращаясь к Мишке. Тот согласно бурчит:

– Она никого не любит… Извини, систер.

– Да нет, все в порядке, ты же правду сказал, – говорит Рита, вставая в очередь. Мишка тут же оттесняет ее плечом:

– Иди вон на скамеечке нас подожди, мы принесем одежду.

Рита подчиняется, а когда она отходит, Мишка негромко спрашивает:

– Ты же еще не успел познакомиться с ее мамой?

– Пока нет, – мотаю я головой. – Но я наслышан…

– Дружеский совет: когда познакомишься, не сообщай, что у тебя какие-то планы на Ритку. Иначе сразу заработаешь смертельного врага в ее лице.

– Никогда не сообщать? – подумав, уточняю я. Друг кивает, не почуяв подвоха:

– Желательно да.

– А когда женюсь на ней, тоже не сообщать? – невинно уточняю я. Миха захлебывается газировкой, которую как раз в этот момент отпивает, и начинает судорожно кашлять.

– Постучать по спинке? – участливо осведомляюсь я. Он отмахивается:

– По голове себе постучи, дятел. Ты, блин, как ляпнешь…

Я смеюсь. Честно говоря, мне кажется, что Мишка с Ритой немного преувеличивают масштаб проблемы. Я, конечно, знаю, что есть всякие люди, но не думаю, что Ритина мама уж настолько предосудительно относится ко всем парням. Просто она заботится о дочке. И просто еще не было парня, который бы подходил Рите. А теперь я есть. «Самонадеянно», – шепчет внутренний голос, но я отмахиваюсь от него, как от надоедливого комара.

Мы забираем наши куртки и подходим к Рите, которая ждет нас на диванчике недалеко от входа. Ритин пуховичок держит Миха, но, подойдя к диванчику, я тяну его из Мишкиных рук. Сначала тот непонимающе сдвигает брови, но потом отчего-то усмехается и разжимает ладони. Я встаю рядом с Ритой и раскрываю пуховичок:

– Прошу.

Она благодарно улыбается мне:

– Спасибо, Стас.

Я осторожно накидываю куртку на хрупкие плечи и почти не дыша высвобождаю из-под воротника невесомые шелковистые пряди, пропускаю их через пальцы и слегка задерживаю в ладони, прежде чем отпустить. От прикосновения к ней, от ее улыбки я чувствую себя как пьяный. На лице сама собой расползается улыбка, и, чтобы скрыть ее, я отворачиваюсь. Ритка, Ритка, что же ты со мной делаешь?

– Предлагаю пойти перекусить в кафе, – бодрым голосом говорит Миха. – А потом, если что, прогуляться можно.

– Я не против, – отзывается Рита и смотрит на меня из-под своей черной шапочки. – Стас, ты как?

– Я тоже за, – соглашаюсь я. Мне все равно куда идти, если Рита будет с нами.

Мы проводим замечательный вечер. Кажется, я становлюсь каким-то слащавым романтиком – с появлением в моей жизни Риты в моем лексиконе появились такие словечки, как замечательный, чудесный, прекрасный и прочие. Ну и пусть. Во-первых, эта девчонка поистине перевернула мой мир, во-вторых, вечер действительно хорош.

Сначала мы заходим в ближайшее кафе, где много смеемся, воруем друг у друга еду и вообще ведем себя весьма шумным образом. Наверное, будь я посетителем этого кафе, мы бы мне не понравились, но нам даже никто не делает замечания. Рита сидит рядом со мной – я не оставил им с Мишкой выбора, нагло плюхнувшись с ней по соседству, – и ее волосы касаются моего предплечья. Мне так нравится касаться их, что я то и дело принимаюсь рассеянно теребить тонкие прядки, пропускаю их через пальцы. Рита не возражает, только щеки у нее каждый раз розовеют. Когда Михе звонит Кристинка, его девушка, и он отходит в сторонку поговорить с ней, а мы остаемся с Ритой наедине, я шепчу ей:

– От тебя пахнет шоколадом. Может быть, мне называть тебя не Орешком, а Шоколадкой?

У нее вновь чуть розовеют щеки, когда она быстро взглядывает на меня из-под полуопущенных ресниц.

– А от тебя… – она чуть наклоняется к моей шее, и ее теплое дыхание опаляет мне кожу. – От тебя пахнет ментолом. Почему не хвоей?

– Соскучилась по хвойному аромату? – поддразниваю я ее. – Сядешь ко мне в машину – будет хвоя.

– Ты приехал на машине?

– Нет, сегодня я безлошадный, так что, увы, насладиться хвоей не выйдет. Ну или, если захочешь, можем пойти к моему дому, я открою машину, посидим, подышим лесными запахами…

Она смеется, и на щечках появляются очаровательные ямочки.

– Да ладно, не такой уж я и фанат хвои. Как-нибудь в другой раз.

– Не фанат, значит? – притворно оскорбляюсь я и, неожиданно для нее, начинаю щекотать ее под ребрами. – А если так?

Она смеется и извивается, пытаясь оттолкнуть мои руки. Сама рассказала, что боится щекотки!

– Все, все, я самый главный фанат, только пощади!

– Чей фанат?

Мишка выныривает из-за угла и с веселым недоумением переводит взгляд с раскрасневшейся смеющейся Риты на меня. Я изо всех сил пытаюсь сохранять серьезное выражение лица.

– Хвои, – отвечаем мы в унисон, и я все-таки не выдерживаю, улыбаюсь. Друг лишь машет на нас рукой…