На рандеву с тенью

Остренькая иголка кольнула сердце. И сразу стало на душе сладко, горько, спокойно, тревожно, ясно, сумрачно, тепло.

«Я так и знал...» Что знал Никита? Спроси его сейчас об этом кто-нибудь — Лизунов-Пылесос, Генка ли Обухов, начальник ли управления розыска в родном главке, да хоть сам министр МВД, Колосов наверняка отделался бы гробовым молчанием. Но если бы об этом спросила ОНА, она сама, то...

— Привет. Здравствуй.

Катя обернулась, не донеся до рта эскимо. Шоколадные слезы тускло, шоколадно блестели на серебряной обертке.

— Никита! Ты тоже здесь? Здравствуй, вот здорово! Значит, тебя вызвали по поводу убийства, да?

Колосов смотрел на нее. Секунду, сотую ее долю не видел ничего. Только радужную мглу, солнце и эти глаза.

— Это кому? — Он дотронулся до ее руки, сжимавшей вторую порцию эскимо.

— Ой, потекло... Вот досада! Это я Варварке принесла. Варваре Красновой, она следователь здесь. А у нее срочное опознание. Жулика задержали по грабежу. Она даже из кабинета сейчас выйти не может, а то адвокат прицепится. Мороженое и растаяло... Хочешь, Никит?

— Безотходный принцип?

— Вкусно. А в меня больше уже не лезет, вся от шоколада слиплась.

Он забрал у нее эскимо. Разорвал обертку. Мимо по коридору прошествовал Рубен Кероян (четверть часа назад они вернулись с места происшествия). Он покосился на начальство из главка, на Катю. Меланхолично кивнул Кате. Тяжело вздохнул.

— Здравствуйте, Рубен, — откликнулась она.

— Ты сама как здесь? Хотя что я спрашиваю. — Никита все держал полурастаявшее эскимо. Не ел. Держал. Как дурак.

Катя начала взахлеб рассказывать: о пропаже людей, о поисках, находке спелеологов, о знакомстве с матерью (ну совсем, совсем спятила бедняжка, представляешь?) одной из пропавших, снова о спелеологах, о том, какие они чудные (одни девчонки там! И начальник у них преподавательница с кафедры!), о найденном трупе. О том, что это некто Клыков, она, естественно, еще не знала.

— А я тут в долгой командировке, — гордо сообщила она напоследок. — Живу у Вари, пока на дверь не укажет. А ты?

— Я? — Он почувствовал, что эскимо уже точно есть не будет. Поискал глазами, куда бы бросить. — Да я по убийству приехал, вечером надо в главк вернуться.

— Вечером? — Он заметил, как на ее лицо легла тень. — Так скоро? Но ведь ничего не ясно еще. Я думала, ты тут опергруппу возглавишь, будешь работать. Так обрадовалась, когда тебя увидела.

— Правда?

Катя посмотрела на него. Что отвечать, когда он спрашивает вот так. Воображает, естественно, что ни о чем таком она и догадаться не может.

— Очень жаль, что ты занят, — она вздохнула. — А тут что-то... Даже не знаю, но... Мне пару раз стало как-то не по себе. Когда рубашку нашли и когда я с матерью Коровиной разговаривала.

Никита молчал. Он не был уверен: точно ли ему показалось, что в ее словах было...

— Тебе как-нибудь позвонить сюда можно? — спросил он.

— Вот сюда, в семнадцатый, через дежурку. Варя передаст или меня позовет. Или к ней вечером на квартиру.

— Диктуй номер. — Он достал из кармана куртки блокнот.

Катя старательно продиктовала цифру за цифрой.

— Никита, а тебе не кажется, что в словах, на первый взгляд ненормальных, странных и непонятных, всегда есть некая доля истины? — спросила она вдруг вроде бы совершенно неожиданно.

«Ошибся, — подумал Колосов. — Ничего она и не хотела, просто...»

— Статью писать собираешься? — спросил он холодно. — Так вот... Раз так, то... эксклюзив тебе. Дарю. Как сообщает анонимный, но достоверный источник, убитый уже опознан. Так и скажешь в репортаже. Некий Клыков, ранее не судимый, но привлекавшийся неоднократно. Это все, что ты хотела от меня?

Катя потупилась. Боже, как же мы... Похожи и на репей, и на кактус одновременно.

— Нет, — елейно ответила она. — Это не все.

— А что еще?

— Очень рада тебя видеть. Честное слово.

Из семнадцатого кабинета валом повалил народ: понятые, подставные, потерпевшая, адвокат, задержанный, пристегнутый наручниками к оперативнику. Последней, как белка из дупла, высунулась быстроглазая румяная брюнетка в белом модно приталенном пиджаке и узкой черной юбке с разрезом.

— Катюшка, лети на крыльях. Все, опознали, ура!

А где мое мороженое? — Она зыркнула с любопытством на Катю и Колосова. — А с кем ты беседуешь?

Катя сказала, представила. Колосов кивнул следователю Красновой.

— Значит, здесь будешь? — спросил он. — Ну ладно. Созвонимся.

Глава 12

БАЙКИ У КОСТРА

Но самое интересное состояло в том, что в тот вечер Колосов никуда не уехал. Катя увидела его около восьми часов, когда они с Красновой, припозднившись, запирали дверь кабинета...

Никита вместе с Лизуновым и каким-то незнакомцем, явно стилизовавшимся под мачо, о чем-то тихо, но весьма зло спорили.

Катя и Варвара взяли курс на автобусную остановку с явным намерением ехать домой. Как же получилось, что ноги привели их...

— Варь, а ты веришь в то, что в словах психов порой может быть скрыта довольно любопытная информация? — Катя несколько переиначила свой вопрос, который уже задавала Колосову.