На равнинах иерехонских

Томэ скатился со своего живого матраса, Аши сел и обхватил грудь руками.

— Ребра целы?

— Кажется, — тускло откликнулся Аши, его взгляд был прикован к небу. — Почему они больше не стреляют?

Томэ посмотрел на корабль. Молнии продолжали сжимать сверкающими когтями черные борта. Корпус корабля дрожал от носа до кормы. Огненные сферы раскачивались вместе с ним, как подвешенные на невидимых нитях игрушки.

— Их накрыло залпом пушки-глушики, — сказал Томэ. — У них должно быть половина орудийных систем в нокауте. Не могут ни целиться, ни стрелять. Эх, ударили бы сейчас столичные батареи!

— Батареи? Действительно, почему они молчат?! — вскинулся Аши. — Может уже захватили?!

— Скорее они сейчас немного заняты тем, что происходит на окраинах. Главный удар явно там.

Томэ рывком вскочил на ноги, и помог подняться Аши.

— Ну что, отдышался? Тогда хватит пялиться. А то наверху скоро тоже переведут дух и снова затеют свой концерт.

Они снова бросились бежать. Прохожих на главной улице не осталось, только в темных переулках мелькали быстро удаляющиеся тени. С неба били оранжевые лучи, они заливали все странным неестественным светом. Город казался нереальным, он походил, на обрывок душного кошмара.

Томэ бросил тревожный взгляд на Аши. Каи был явно потрясен, но выдерживал заданный темп. Надолго ли его еще хватит? По-хорошему надо бы сбавить ход и поберечь силы, но вражеский корабль мог в любую минуту оправиться от удара и обрушить на землю огонь своих орудий. Оставалось только бежать и надеяться на лучшее. Только когда впереди показались стены дворцов Томэ смог вздохнуть свободней.

— Туда! — Томэ указал на арку Призрачных ворот дворца короля Фаршада.

Они нырнули под высокий свод, сами ворота были давно заложены камнем и Томэ подбежал к прорезанной рядом с ними двери. Она была наглухо заперта. Десятник вытащил из-за пояса плеть и примерился к замку. Интересно, может все-таки стоило сегодня проверить заряд на оружие?

Томэ нанес первый удар, дверь загудела. Десятник замахнулся снова и замер с поднятой рукой. Гул и не думал стихать, наоборот. Он нарастал. Распространялся. Загудели стены, крыша, пол под ногами начал заметно подрагивать.

— Что это?! — воскликнул Аши.

— Я не специально, честно! — засмеялся Томэ.

— Сейчас тут все развалится!

— Пока еще нет, — отозвался Томэ.

С потолка сорвался кусок штукатурки и пролетел мимо его головы.

— Правда, уже около того, — скорректировал свою позицию десятник. — Это защитные системы проснулись.

— И что они делают? Враги должны испугаться грохота и убежать?

— Ну, тебя же проняло. А чем они лучше?

Томэ заново прицелился и ударил плетью по замку. В нарастающем гуле он ничего не услышал, но почувствовал, что под дверной панелью что-то лопнуло. Томэ дернул за ручку, и дверь открылась, детали замка высыпались на пол.

— Всего-то два удара. И так эти халтурщики защищают наше национальное достояние… Аши за мной!

Томэ пробежал через пыльный коридор, пинком распахнул другую дверь и начал взбираться по винтовой лестнице. Скоро его нагнал Аши. Место было мало, и они двигались плечом к плечу. Томэ сквозь шум мог различить звук его дыхания. Оно было на удивление ровным.

— А ты выносливый.

— Я же говорил, я не слабак.

Было слишком темно, чтобы сказать наверняка, но Томэ показалось, что Аши улыбается. Десятник тряхнул головой. Вот ведь мальчишка!

К гулу здания добавился новый звук. За стенами дворца нарастал недобрый рокот.

— А вот это уже совсем нехорошо, — пробормотал Томэ.

Он перестал экономить силы и начал прыгать через ступеньки. Так он пробежал пять витков и влетел в галерею Любимец. Маленькие светильники качались под потолком, словно во время землетрясения. По стенам прыгали тени. Томэ прильнул к стрельчатому окну, за его спиной вскрикнул Аши. Десятник выхватил из-за пояса плеть и развернулся.

— Там… там… — паренек тыкал пальцем в стену.

За гладкой поверхностью проступали человеческие силуэты. В дрожащем свете казалось, что они движутся, будто стараются выбраться в галерею. Томэ фыркнул и махнул плетью над головой. Звякнула цепочка и светильник упал в подставленную ладонь. Томэ поднес его к стене. Из мрака проступила обнаженная женская фигура. Она была заключена в толще стены, как мотылек в янтаре. Аши снова охнул.

— Фаворитки Фаршада короля-алхимика. Он всю жизнь искал совершенства.

— Она… Они настоящие, или…

— Я же говорю, король любил сохранять результаты опытов.

Десятник поднес светильник ближе, стало видно, что тело женщины покрывает шелковистый мех. Томэ шагнул дальше, и осветил другое, изящное, почти болезненно хрупкое тело. Перламутровая кожа девушки переливалась крошечными чешуйками.

— Эта последняя. Она прокусила королю череп и впрыснула в мозг наркотик. Никто не знает, случилось это случайно или так и было задумано. Перед тем, как потерять сознание, Фаршад успел сказать, что еще никогда не испытывал такого наслаждения. После этого король прожил еще двенадцать дней, можно сказать, он умер от удовольствия.

— Всегда знал, что горожане извращенцы, — пробормотал Аши.

— Тебе просто не с чем сравнивать.