На реке

– Не думала, что музы такие саркастичные. Хотя, вообще-то, я спрашивала не о его работе, а о нем самом.

– Мне не обязательно его любить, чтобы с ним работать. Это и отличает стрелков от муз. А вот что для меня обязательно, так это узнать, что любит он, тогда мы с ним напишем хорошую книжку.

Пальцы Алексея уверенно забегали по клавиатуре, он ритмично покачивал головой в такт своим мыслям. Разглядывая его, я невольно усмехнулась.

– Что это тебя рассмешило?

– Посмотри на него, – я кивнула на писателя, – он забавный! У него уши торчат.

– О чем ты только думаешь! – Аленка всплеснула тонкими руками. – Уши!

Она снова пробежала глазами по набранным Алексеем строчкам.

– Вообще-то, все не безнадежно. Мысли у него попадаются удачные, но стиль! Работы невпроворот.

– Думаю, ты легко это исправишь. Ведь именно поэтому ты здесь.

– Это верно, – она устроилась в кресле, подтянув колени к груди, а я примостилась на полу. – А ты? Как это должно произойти? Как это вообще бывает – любовь?

– Это просто, если потренироваться. Вот сначала я вижу пару, потом создаю романтический антураж, потом – выстрел, и дело сделано. Хотя я думаю, что это еще не все. Есть еще волшебство, понимаешь? Я думаю, что на самом деле любовь возникает от того, что на человека удачно падает солнечный свет. Да ты лучше меня должна об этом знать, кстати! Твои писатели только про это и сочиняют.

– Во-первых, не только про это, – Аленка назидательно подняла пальчик. – А во-вторых, я только направляю. Пишут-то они сами, я просто что-то вроде редактора.

Она снова взглянула в сторону писателя, тот откинулся в кресле и перечитывал написанное, чуть заметно шевеля губами.

– А уши у него и правда торчат, – сказала муза. – И розовые какие-то.

Я прочертила линию в воздухе от окна до писательской головы, скользя пальцем по солнечному лучу.

– Это все солнечный свет. Возьмешь меня с собой еще раз?

– Обязательно. С тобой не скучно.

И она действительно взяла меня с собой еще раз. И даже не один! Мы практически поселились у писателя. Сразу после тренировок с Митькой я бежала к Аленке, чтобы отправиться с ней в квартиру Алексея. Это было по-настоящему здорово! Аленка устраивалась в кресле или на уголке стола, а я слушала, как она не спеша диктует автору сюжетные ходы. Я с интересом следила, как на моих глазах рождается книжка, как Аленка радуется наиболее удачным предложениям своего подопечного и зачитывает мне самые интересные куски. А однажды я заметила, что она довольно долго молча наблюдает, как над писательской головой в пучке солнечного света танцуют пылинки.

На примере Алексея я гораздо лучше узнавала людей. Приглядываясь, как он ведет себя в быту (по большей части суетливо и бестолково), я испытывала прежнюю симпатию, любопытство и желание как-то помочь. И ни тени любви. А между тем время, когда мне предстоит отправиться на самостоятельное задание, приближалось со скоростью сверхзвукового самолета (это Аленка мне подсказала такое сравнение). Осталось совсем чуть-чуть, какая-то неделя – и я буду работать без напарника. Все оставшееся время я терзала музу своими расспросами и, кажется, совершенно ее измотала.

– Ты Аленку совсем измотала, – сказал мне Митька, когда после очередной тренировки мы с ним сидели в поле, привалившись спинами к стогу сена. – Я к ней заходил на днях, так она говорит, что ты задаешь очень много вопросов.

– Ну это же не преступление?

– Нет, это наказание, – он улыбнулся, и я в очередной раз удивилась, как в одно мгновение может преобразиться его широкое лицо.

Словно в ответ на его улыбку, яркий сноп солнечного света, нащупав брешь, пробился через плотное покрывало облаков и, достигнув земли, запутался в траве.

– А я думала, дождь будет. Красиво, да? Знаешь, тот писатель, с которым Аленка сейчас работает, сказал, что увидеть такое – значит получить единственное реальное доказательство существования Бога. Забавно, правда?

– Это ты забавная, – Митька легонько щелкнул меня по носу. – Идем, у тебя послезавтра контрольный тест, пойдешь на задание одна. Завтра отдыхаешь.

Сердце мое застучало, как барабан. Один день. Всего один день! А я совсем-совсем не готова!

– За меня можешь не волноваться, – с деланным спокойствием ответила я, – у меня будет лучший результат.

Мне казалось, что я точно знаю, как надо действовать дальше и надеялась, что это поможет.

Нарушила Правила. Обманула Аленку. Попалась с поличным. Вот пункты предъявленного мне обвинения. Мой крик: «Остановись! Прекрати! Прекрати!» – переполошил всех стрелков от новичков до ветеранов. Когда Митька появился на месте моего преступления и рывком развернул меня к себе, я прокричала ему в лицо:

– Зачем он это сделал? Он убил мои воздушные шары!

– Замолчи! – мой напарник схватил меня за плечи с такой силой, что в спине моей что-то хрустнуло и жалобно заныло. – Какие еще шары? Что ты вообще здесь делаешь?!

– Я хотела посмотреть на счастливых людей. Мне завтра тесты сдавать, – внезапно севшим голосом прошептала я.

– Посмотрела? – Митька бегло осмотрел комнату.