На руках у Бога. О радости быть христианином

От прадедов и праматерей досталось потомкам тревожное наследство — нам отошли их верные друзья и их заклятые враги. Как странно и трогательно понимать, что я сопротивляюсь тому самому врагу, с которым когда-то бился мой дед. Как родовое поле, как земля предков, пропитавшаяся их потом, удел, что перешел во владение потомкам и ждет их труда, мы перенимаем их борьбу, их неоконченное сражение, вступаем в их подвиг, доделываем то, что не успели они. Каждому — по силам, по отпущенному времени. Подумаешь — демоны. С нами Бог и наши святые хранители! Ужо повоюем!

Бургундский треугольник

В Никольском монастыре — переполох: пропали два архимандрита отечественных — Амвросий и Савва. Поплыли слухи, зашептались по углам: кто-то слышал, что отец Амвросий стал укротителем тигров и теперь кочует с бродячим цирком и будто бы отец Савва вызвался сопровождать экспедицию исследователей Арктики. Поговаривали о прощальных записках и монашеской келлии, до потолка оклеенной фотографиями известных тигров. Одна гражданка, вздыхая и крестясь, доверительно сообщила о виденном ночью воздушном шаре, отправившемся в сторону государственной границы: при свете луны ясно различались знакомые силуэты и отчетливо доносилось пение пасхального канона. Пытливые умы и горячие головы тут же взялись за исследование загадочного исчезновения и с сожалением пришли к выводу, что слухи действительно верны, но лишь отчасти. Отец Амвросий не тиранил тигров, а отец Савва не бродил в снегах с ледорубом в нежных регентских руках. Однако честные архимандриты в количестве двух персон действительно путешествуют, причем предаются этому занятию на территории Западной Европы, куда отправились на белом автомобильчике знойным июльским утром.

А если без тигров и воздушных шаров, то — монастырь Тэзе, что в Бургундии, пригласил меня выступить на конференции, посвященной монашескому призванию в современном мире. Вот мы и поехали. Конечно, ехать из Гомеля до Тэзе на машине — настоящий подвиг, но какое паломничество без подвига? А в том, что это было именно паломничество на святую землю, мы не сомневались ни капли. Монастырь Тэзе — это уникальная обитель, сама земля которой пропитана молитвой и добротой.

Когда я начинаю рассказывать о Тэзе, первый вопрос, которым прерывают рассказ: а Тэзе — это православный монастырь? Нет. Значит, два православных монаха едут в католическую

страну в неправославный монастырь и называют эту поездку паломничеством? Верно. Может, это древний монастырь и в нем хранятся подлинные православные святыни? Увы! Монастырь основан в 1940 году. Мощей святых и чудотворных икон не обнаружено. В таком случае что православному священнику, да и простому верующему, делать в таком месте? И как православный может называть его святой землей?

Вопросы жесткие, но очень правильные. Потому что они касаются очень жизненной темы: как нам общаться с инославными и надо ли общаться? Но разве мы с ними не общаемся? А куда же нам от них спрятаться? Мир изменился. Мы уже не можем просто отгородиться от людей других культур и национальностей. Мы много путешествуем, принимаем гостей, новости летят к нам из самых отдаленных уголков планеты. Один старичок советовал мне: никогда не разговаривай с католиками и ни в коем случае не заходи в костел — страшный грех! Но разве мы можем сегодня себе это позволить? Вы не разговариваете с католиками? Они разговаривают с вами — через книги, кино и просто как соседи по дому, работе, учебе, а порой и как родственники. Нельзя заходить в костел? Не пойму вас, если вы окажетесь в Париже и не зайдете в собор Парижской Богоматери или, отправившись в Бари, не помолитесь в католическом храме у мощей святителя Николая. И нам даже разрешат отслужить православную литургию у мощей святителя, хотя трудно представить, чтобы мы позволили католикам отслужить мессу у мощей преподобного Серафима. Мы подозреваем. Мы заподазриваем. Отчего это? От многовековой привычки к изоляции, от отсутствия опыта общения, от испуга перед неизвестным. Мы в этом и не виноваты. Уж очень сложная и трагичная история была у нашего народа и Церкви — войны, конфликты, расколы. Читаешь биографии протагонистов нашей истории — такие симпатичные и интересные люди, умные — что же вы так бранились, зачем было пролито столько крови, ради чего эти раздоры, споры и сражения? Как могло случиться, чтобы в христианской Европе, казалось, в самый просвещенный век, в столетие свобод и научных прорывов две самые страшные войны в истории человечества поглотили миллионы человеческих жизней? Умнейшие люди мучаются этим вопросом. Вся литература «потерянного поколения», мыслители и художники послевоенной поры истязали мысль этой загадкой. И не только художники, но и молитвенники. Есть такие люди — гении молитвы, праведники и богоносцы, и я думаю, основатель общины Тэзе, брат Роже — из их числа.