На румбе 202

Вот у одного из причалов на столбике надпись: «Посторонним вход воспрещен». Маме воспрещен, а Витя — член судового экипажа, к нему эта надпись, наверно, не относится!

Витя великодушно прощает маме все ее будничные замечания: «Не спеши! Не отставай! Не зевай по сторонам!» Он покорно отвечает: «Хорошо, мама!»

— Как только выйдете в море, надень джемпер, — говорит мама.

— Хорошо, мама.

— На палубу без фуражки не выходи!

— Хорошо, мама.

— Стой! А галоши я тебе положила?

— Хорошо, мама, — невпопад говорит Витя, ловит себя на том, что говорит невпопад, и переводит разговор на дядю: — Какой дядя внимательный! Не забыл включить в список! — И опять невпопад.

— Это внимание? — удивленно спрашивает мама. — Мог бы, кажется, нас встретить! Мы на месте, а где же он?

На условленное место мама с Витей пришли за полчаса до назначенного дядей срока. Но Витя и здесь не стал спорить. Чтобы отвлечь маму от беспокойных мыслей, он сказал:

— Чувствуешь, мама, порт пахнет океанскими ветрами! Шквалами!

— Не сочиняй, — сказала мама. — Селедкой пахнет, а не ветрами. — Она уселась в тень, как раз под бочками с надписью черной краской на днищах: «Дальрыбпром. Сельдь».

Не успела мама поудобнее расположиться на деревянной доске, как из-за штабелей ящиков показалась женщина в синей куртке с серебряными пуговицами. На широком кожаном поясе грозно торчала кобура.

— Здесь находиться не положено, — зашумела охранница на Витю и маму. — Что вам здесь, парк культуры?

— Да понимаете, — поднялась с досок мама, — мы должны здесь встретиться с нашим родственником — капитаном парохода «Богатырь». А он сунул нас в какую-то запретную зону, а сам неизвестно где…

Охранница оглянулась по сторонам и силой данной ей власти милостиво разрешила:

— Ладно! Раз по делу — оставайтесь. Только ненадолго! Да от груза отодвиньтесь подальше! Некурящие?

— Не беспокойтесь! — заверила мама, машинально нащупывая в кармане пачку сигарет.

— Ну, коли так, ладно, — сказала охранница и двинулась дальше.

Витя загляделся на ее огромные черные сапоги и не заметил, как мама взяла в руки его рюкзак. С трудом приподняла, но тут же выпустила. Рюкзак со звоном стукнулся о бетонную плиту причала.

— Ничего не понимаю, — сказала мама. — Почти пустой рюкзак, а весит, наверно, не меньше тонны! Ты что-нибудь туда положил без меня?

Мамина рука уже собралась нырнуть в неприкосновенную кладовую Витиных сокровищ. Содержание рюкзака — вещественное доказательство классной дружбы. Это лаборатория, которую в состоянии оценить только юный техник. Мальчишка, конечно! Ну, изредка и девчонки. Но ни в коем случае не мама.

— Мама, нельзя! — схватился Витя за ускользающую тайну.

Но мама, словно не слыша сына, раздернула крепкую тесемку.

— Да тут просто слесарная мастерская, — непонимающе уставилась мама в глубь зеленого мешка. — Молоток… клещи…

«Валерик, сосед по парте, принес, у слесаря брата выпросил», — думает Витя.

— … долото…

«Миловзоров принес».

— …напильник… — громко продолжает называть каждый извлеченный предмет мама.

— Паяльник, — тихо поправляет Витя.

И чего, спрашивается, шуметь? Чтобы охранница снова вернулась и попросила уйти… Да и крановщица с усмешкой выглядывает из окна своей клетушки на кране.

— А это что? — мама вытащила красный платок с нарисованными белилами серпом и молотом.

— Света Суворова притащила, — помимо воли улыбается Витя. — Сказала своей маме, что нужна скатерть в красный уголок. А серп и молот рисовали все девчонки.

Витя понимает, что тут мама права. Ну зачем ему флаг? Он и Свете об этом говорил, но она все-таки сунула его в рюкзак. А куда теперь… Не выбросишь же?

Но мама Витину улыбку поняла по-своему:

— Обманул и еще насмехается.

Раздраженная жарой, отсутствием капитана, а главное, Витиной тайной, которая была тайной от нее, она разобиделась окончательно. Бросив рюкзак так, что из него посыпались на землю какие-то желтые, похожие на янтарь камешки и еще что-то, мама категорически заявила:

— Чтобы все эти камни и железяки ты немедленно выбросил! Ясно?

— Не камни, а канифоль. Не железяки, а олово, — попытался объяснить Витя, ползая по земле и подбирая рассыпавшиеся сокровища. — Ты, мама, ничего не понимаешь в современной технике. Это инструмент и материал для монтажа радиоприемника. А здесь его детали! — Он открыл позаимствованную у мамы деревянную коробку, расписанную палешанами. В коробке — всевозможные сопротивления, конденсаторы, окрашенные в разные краски монтажные провода. — А вот транзисторы, которыми меня премировал руководитель радиокабинета во Дворце пионеров за отлично разработанную схему.

Мама видит, что, кажется, придралась к сыну напрасно. Понемногу успокоившись, она снова наклоняется над рюкзаком и вдруг торжествующе вытаскивает оттуда обыкновенный кухонный топор.

— Вот доказательство твоих выдумок! Тоже, скажешь, радиодеталь? Современная техника? Нет, в этой технике твоя темная мама кое-что смыслит. Ты что же, этим усовершенствованным механизмом собираешься акул по голове бить?

Не успел он сообразить, что ответить маме, как позади них раздался оглушительный, явно издевательский хохот.