На ржевских берегах

– Ну, да. Я внук её, Никодим Сергеевич. Отец мой в боях под Вязьмой погиб, а мы с матерью сюда после эвакуации вернулись, как война закончилась.

– Угу, а меня Алексеем зовут. Это вот Виктория. – Лёха растерянно улыбнулся. – Отец мой просил передать благодарность. Баба Граня ему жизнь спасла, как раз примерно в эти дни лета.

Никодим Сергеевич едва заметно улыбнулся и внимательно посмотрел на Лёху.

– Мне баба Граня часто эту историю рассказывала. Про то, как нашла она на обочине парня странного, неместного. Как выходила его, как помогала сестру искать.

Лёха и Вика переглянулись.

– Мне отец тоже часто эту историю рассказывает, – сказал Лёха. – Нашлась сестра его, в общем, всё хорошо, все живы-здоровы.

Никодим Сергеевич внимательно посмотрел на них. Потом слегка наклонился над столом.

– Отец, значит… – проговорил он. – Ты передай ему, что он у бабы Грани оставил кое-что. – Никодим Сергеевич встал из-за стола, подошёл к большому, почерневшему от времени сундуку и принялся искать. Вскоре из сундука был извлечён полиэтиленовый пакет. Никодим Сергеевич вытащил оттуда аккуратно сложенные спортивные брюки и футболку. – Смотри, сохранились как. Даже моль не поела. А всё почему?

Лёха обомлел. Это была его одежда.

– Наверное, потому что синтетика, – тихо ответил он.

Никодим Сергеевич шумно опустился на стул.

– Это ещё не всё! – сказал он и хитро прищурился. – Над этой загадкой я размышлял много лет. – В руках Никодима Сергеевича появились два ламинированных картонных квадратика. – Это нашлось в карманах одежды твоего отца, – пояснил он. – Не иначе, папка твой сестру в кино собирался сводить. Он даже билеты взял заранее. На сеанс, который состоится через семьдесят с лишним лет.

Лёха потерял дар речи, он сосредоточенно разглядывал лежащие перед ним билеты в кино.

– Значит, вы уже догадываетесь? – спросила Вика.

Никодим Сергеевич нахмурился, потёр виски.

– Одежду мне передала баба Граня, – тихо заговорил он. – Билеты эти я нашёл совершенно случайно много лет назад. Убирался в избе, перекладывал вещи старые, и они сами выпали из кармана. Раньше я не придавал значения тому факту, что одежда твоего отца синтетическая. Но эта находка ошеломила меня! Поначалу я хотел отдать её учёным, но потом решил, что мне не поверят. А потом как-то всё забылось – были другие дела, другие заботы. Правда, до сих пор загадка эта мне покоя не давала. Теперь, я надеюсь, вы мне сможете кое-что прояснить.

Лёха и Вика снова переглянулись. И Лёха принялся за рассказ. Он рассказал всё, о чём помнил, а Вика дополнила его повествование тем, что знала сама.

– Значит, вам удалось вернуться… – задумчиво проговорил Никодим Сергеевич.

– Ну, да, – ответил Лёха. – Стаса вот недавно в армию проводили, он сам решил служить. Вика на историка собирается, а я пойду наладчиком станков.

– Это хорошо… – Никодим Сергеевич вздохнул, грустно глянул в окно. – Это хорошо, что вы вернулись. Значит, есть надежда.

Они удивлённо посмотрели на Никодима Сергеевича.

– На что? – спросила Вика. – На что есть надежда?

– В прошлом месяце мы приехали сюда с сыном, – начал он свой рассказ. Помолчал немного, размышляя о чём-то, и наконец продолжил: – Пока я делами по дому занимался, сын решил по лесу прогуляться. Он у меня взрослый, конечно. Постарше вас. Но тоже городской, такой самоуверенный интеллигент. А лес – это не город, я ведь и предупреждал. Но он же упорный. Одним словом, заблудился сын. Неделю искали полиция, МЧС – всё без толку. Пропал он, будто, сквозь землю провалился. А ведь и заплутать-то здесь негде, две сосны, три берёзы. И теперь вспоминаю я, а ведь точно в тот день гроза сильная была. Молнии над Волгой сверкали – мама не горюй. Правда, ливень стороной прошёл. Только на третий день намочило немного, пыль прибило… – Никодим Сергеевич откинулся на спинку стула, с надеждой посмотрел сначала на Лёху, потом на Вику. Потом сжал кулаки и проговорил: – И теперь, кажется, я начинаю подозревать, куда пропал мой сын.