На этом крипторазвлечения не закончились. Через несколько недель я на основе материала, собранного для этой книги, заявила, что хакером DAO, скорее всего, был бывший СЕО компании TenX Тоби Хёниш. Затем в марте хакнули децентрализованный финансовый протокол на Ethereum – по крайней мере в долларовом выражении это крупнейший взлом в области децентрализованных финансов (DeFi): было похищено ETH и стейблкойна под названием USDC на 625 миллионов долларов. Через месяц правительство США обвинило в этом северокорейскую хакерскую группировку Lazarus. Примерно в то же время Вирджила Гриффита приговорили к более чем пяти годам тюремного заключения за то, что он учил корейцев, как уклоняться от санкций США с помощью криптовалюты. И так далее. Несмотря на все это, после ноябрьского пика рынки почти не опустились. Все шло как обычно – насколько это возможно в крипте.
Но в мае 2023‑го все изменилось. 7 числа пошатнулся «алгоритмический стейблкойн» TerraUSD (UST), опустившись до 0,9913 доллара. (Стейблкойны привязаны к стоимости других активов, например, в данном случае – к американскому доллару. Алгоритмические стейблкойны сохраняют привязку, стимулируя рыночный спрос или влияя на предложение с помощью математических взаимоотношений с родственным койном с плавающей стоимостью.) 8 числа TerraUSD еще оставался в пределах 99 центов. Но на следующий день рухнул до 68. К 13 числу он ушел к 5, а его родственный койн Luna, зависевший от спроса на Terra и всего месяц назад торговавшийся на уровне 118 долларов, ушел в ноль. Если сравнить с недавними вершинами, их обвал вылился в потерю 60 миллиардов долларов.
Оказалось, что это заразно. В следующие два месяца две ведущие кредитные криптоплатформы, Celsius и Voyager, и один из самых известных хеджевых криптофондов, Three Arrows Capital, подали на банкротство или приступили к ликвидации. Если один из грехов финансового кризиса 2008 года – непрозрачность, когда было неясно, у каких банков скопились плохие ипотечные кредиты, то у крипторезни 2022 года проблема параллельная: непонятно, кому из криптокредиторов достались плохие долги. Когда один заемщик не может вернуть деньги, у кредитора образуется дыра в балансе и он идет требовать деньги у другого заемщика и т. д. Но в отличие от банков, разорившихся в 2008 году, данные организации не были «слишком большими, чтобы рухнуть», и их-то никто спасать и выкупать не собирался – по крайней мере не правительство. Хуже того, в те четыре июньских дня 2022 года, когда Celsius приостановил снятие средств для всех клиентов – явный признак, что он не может вернуть деньги, – Статистическое управление министерства труда объявило высочайший уровень инфляции в стране с 1981 года, а Федеральная резервная система ответила на это самым крупным повышением процентной ставки за двадцать восемь лет. На таком рынке инвесторам не до волшебных интернет-денег – им бы скорее обналичиться. Объем крипторынков скатился с 1,2 триллиона до 900 миллиардов долларов.
Виталика это не смущало. Он шутил, что основатели Three Arrows «[сожгли] 50 миллионов, чтобы впечатлить людей своей суперъяхтой», а на конференции, где он рассказывал о следующем крупном апгрейде Ethereum под названием Merge, он породил множество мемов и шуток, объявив, что их следующие обновления будут зваться Surge, Verge, Purge и Splurge[38]
.Merge стал самым важным обновлением Ethereum за долгое время. Сообщество и фонд годами пытались сократить расходы на свое содержание. (Первоначальный алгоритм, как и у биткойна, был алгоритмом консенсуса Proof-of-Work («доказательство работы») и требовал много электроэнергии, а новый – Proof-of-Stake («доказательство доли владения») – уже на 99 % меньше.) Но совершить переход – это как поменять двигатель самолета в полете, и разработчики создали и завели этот двигатель во второй половине 2020 года, окрестив его «сигнальной цепью». А в сентябре 2022 года наконец были готовы влиться в экономическую активность Ethereum (сюда входит все, от простых выплат ETH до безумных продаж NFT), чтобы та перешла на новый двигатель. Этот переход и назывался Merge[39]
.