На шипах

Его речи наводили тоску. Они рушили фундамент моего оптимизма, сводя на нет, все попытки верить в лучшее. Неужели в мире правит зло? Неужели нельзя быть успешным и свободным, оставаясь с чистой совестью? Зачем этот агрессивный подход? Он требовал от меня ответа, но я продолжал молчать, затыкая рот глотками холодного пива.

– В чем утону? – Все-таки спросил я.

– В дерьме! – Крикнул он, продолжая свое наступление. – Представь, что вся жизнь это сплошной потоп. Как в библии. Только вместо воды, мы тонем в дерьме. И что бы не захлебнуться, в нем, нужно постоянно лезть ввысь к вершине горы Арарат. Ною повезло, у него был Ковчег. У меня же его нет. А тот, который имеется уже под завязку набит разными тварями, имеющими деньги и власть. Поэтому мне, простому челябинскому пацану ничего не остается, как карабкаться вверх, не брезгуя грязи. Сдирая ногти об острые камни, по чужим головам, ценою их скальпов придется ползти, чтобы не захлебнуться в дерьме. Ты говорил что-то о совести? Как только она спросит тебя, заставит остановиться и поддаться сомнению, другой более расторопный наступит на тебя грязным ботинком, вдавив голову в серую жижу. Жизнь это постоянная гонка с дерьмом, которое неизменно тебя настигнет, как только ты остановишься. Твоя совесть не более чем трусость. Остановишься ты и по тебе пройдутся другие, оставив наедине с говном.

– Ну не знаю. – Сомневался я, не рискуя перечить напрямую. Его философия была мне чужда. – Так можно и устать.

– Рано или поздно все устанут. И на этот случай у меня есть билет на ковчег. – Он распахнул удостоверение, где рядом с его фотографией было написано: Всероссийская политическая партия «Великая Россия».

– Что это? – Спросил я.

– Это партия «Великая Россия». Все, кто хочет быть великим, вступают в ее ряды, формируемые самим президентом.

– И что это за партия?

– Партия лжецов и подлецов, только и думающих о том, как ограбить дураков, называющихся народом. Собственно, как и все другие партии.

– Я не понял. Ты себя считаешь лжецом и подлецом?

– Нет! Я прагматик.

На мгновение он замолчал и с хищным аппетитом накинулся на лежащий на столе кусок мяса. Я тоже продолжал жевать, пытаясь переварить не только пищу, но и его слова. Уж больно горяч он сегодня, что даже страшно ему отказывать.

– Так вот, наш вояж в депутаты это прямой путь на ковчег. Когда ты наконец можешь немного расслабиться и передохнуть, не переживая, что тебя накроет дерьмом. Только не долго. Ведь правда в силе, брат. Жизнь – это джунгли, здесь кто сильнее, тот и прав. Нельзя расслабляться. Так устроен наш мир. Молодые львы грызут стариков, занимая их место. Пока ты силен, ты царь джунглей. Проблема в том, что рано или поздно ты ослабнешь и молодые шакалы вцепятся тебе в шею и высосут всю кровь. Чтобы этого не было умные люди придумали закон. Ты, глупый, думаешь, что закон призван защищать тебя. Нет закон нужен для того, чтобы когда они потеряют свою силу, он защищал их. Те, кто выжили в боях девяностых уже облачились в деловые костюмы, нацепили депутатские значки и обзавелись партийными билетами. Теперь они не гопота какая-то а настоящая власть, защищенная буквой закона. Вот и мы не дураки, идем тем же путем. Будешь с нами не пропадешь. У нас большое будущее и великие дела!

– Да уж. Дела действительно великие, вот только я для них не очень подхожу. – Ответил я, чуть не поперхнувшись блюдом.

– Почему?

– Я не хочу обманывать людей. Смотреть на белое, и говорить, что оно черное. Мне от этого не по себе.

– Забудь про свою честность! Ведь это не более, чем форма трусости. Будь честным перед собой. Иначе всегда будешь на шаг позади. Нужно стремиться к успеху. Разве ты шел в футбол не ради побед? Разве не звон медалей и слава триумфа давали тебе сил снова выходить на поле, невзирая на усталость и боль. Кто ты, если не стремишься к победе? Статист?

Я задумался. Унизительное слово «статист» сумело меня задеть. Неужели я и правда ничего не стою? Уступаю место под солнцем другим, прикрывая трусость пафосным словом «честь»? Будь я наглее, оказался бы я сейчас здесь? С какой стати я прогнулся под Марселем, за Валерины долги? Что это? Совесть или трусость?

Пегас смотрел на меня с раздражением, готовый и дальше отстаивать свою истину.

– Ну хорошо. – Сказал я. – Быть может ты и прав. Но что подумают другие?

– Да плевать на других! Всем мил не будешь. Правда у каждого своя и прав будет тот, кто последним добьется победы. Остальным на тебя плевать, они переступят и сломают твою шею, не взирая на глупые принципы, которыми засорили твои мозги. Они тебя не знают. Ты для них не более чем образ, далекий, холодный и незнакомый. Они тебя предадут, обманут, а может быть даже и убьют. И их не будет мучить совесть. Жизнь штука несправедливая и единственное перед кем нужно быть честным – это семья. Люди, которых ты знаешь, на которых можешь положиться и за которых готов умереть. Семью предавать нельзя, это омерта. А остальных… остальные для тебя никто.