На страже тишины и спокойствия: из истории внутренних войск России (1811 – 1917 гг.)

Во время Крымской войны были приняты меры по отражению возможного нападения противника на северо-западном направлении империи, на ее морские и сухопутные рубежи. Обеспокоенные этим обстоятельством военачальники просили усилить войска, что можно было сделать за счет находившихся там батальонов внутренней стражи. Так, в ответ на обращение командующего войсками, расположенными в Курляндии, генерала от кавалерии Сиверса выделить ему дополнительные силы «на случай неприятельской высадки в вверенном ему крае» император для усиления обороны Риги разрешил использовать Митавский внутренний гарнизонный батальон¹⁴⁷.

В Департаменте Генерального штаба подготовлены были «Соображения генерал-адъютанта Ридигера и барона Жомини насчет обороны С.-Петербурга», в которых в расчет местного гарнизона включен был и Петербургский внутренний гарнизонный батальон численностью 915 человек¹⁴⁸.

В Великое княжество Финляндское весной 1854 г. были передислоцированы Тверской и Новгородский внутренние гарнизонные батальоны. Следуя походом через северную столицу, 7 мая они «были удостоены Высочайшего Государя Императора смотра» и найдены в столь исправном состоянии, что Николай I выразил Гартунгу свое удовлетворение и повелел выдать нижним чинам по 2 рубля серебром каждомум¹⁴⁹

.

6-7 июля т. г. инвалидная команда из 1-го Архангелогородского внутреннего гарнизонного батальона отражала нападение неприятеля на Соловецкий монастырь, за что по ходатайству Архангельского военного губернатора награждены прапорщик Никонович орденом Св. Анны 3-й степ. с бантом, унтер-офицеры П. Николаев и X. Пономарев знаком отличия Военного ордена и 25 рублями серебром каждый, а с рядового Н. Яшникова снят штраф¹⁵⁰.

20 офицеров ОКВС в мае 1854 г. были переведены в пехотные полки; состоящий при командире ОКВС генерал-майор Савич назначен командующим запасной бригады 7-й пехотной дивизии¹⁵¹.

10 и 11 августа солдаты и офицеры 1-го Архангелогородского ВГБ и Кольской инвалидной команды участвовали в отражении нападения противника на Колу, наиболее отличившиеся при этом награждены: капитан Пушкарев орденом Св.Анны 3-й степ. с бантом, унтер-офицер К. Федотов знаком отличия Военного ордена, рядовые А. Козлов и Яркин 25 рублями серебром каждый, В. Емельянову и Ф. Федотову объявлены благодарности начальства, с К. Марылева снят штраф¹⁵².

Весьма напряженной была служба войск, находившихся в Эстляндии и Лифляндии. 12 ноября 1854 г. император отметил усердное исполнение обязанностей частями при осадном положении края, проявление при том «особенной бдительности и исправности». В числе отмеченных частей Ревельский внутренний гарнизонный батальон, командиру которого подполковнику Титкову объявлено монаршее благоволение (приказ по ОКВС от 9 декабря 1854 г. № 186). Командиру Рижского ВГБ полковнику Кондаурову пожалован орден Св. Анны 2-й степ., ряд офицеров произведены в следующие чины «в воздаяние отлично-усердной и ревностной их службы»,

а окружному генералу 1-го округа ОКВС генерал-майору Ф.Ф. Падейскому объявлено монаршее благоволение «за примерное усердие, отличную распорядительность, сохранение дисциплины и сбережение здоровья нижних чинов войск, в Лифляндии расположенных» (приказы по ОКВС № 192 от 14 декабря и № 202 от 31 декабря 1854 г.).

Актом признания заслуг Ревельского ВГБ, отлично-усердной службы его личного состава по охране порядка и обеспечению во время Крымской войны безопасности района балтийского побережья было вручение Знамени этому батальону по повелению императора. Совершенно необычный вид поощрения для внутренней стражи. При ее создании, напротив, знамена изымались из батальонов (мера явно непродуманная, ставящая внутренние батальоны в унизительное положение, лишая их боевых отличий и традиций), оставлены были в порядке исключения знамена лишь в трех Архангелогородских и двух Казанских батальонах¹⁵³. Гартунг добивается восстановления действовавшего правила, хотя бы в отношении еще одного батальона. В приказе по ОКВС по этому поводу сказано: