На страже тишины и спокойствия: из истории внутренних войск России (1811 – 1917 гг.)

«Недавно я переведен из армии в корпус внутренней стражи. Расставаясь с моими добрыми армейскими товарищами, я был напуган многими рассказами о том, что меня ожидает с переменой службы. Перспектива жить в обществе гарнизонных офицеров, говоря откровенно, мне не слишком улыбалась, но опасения мои были напрасны: между этими гарнизонными офицерами, сообщества с которыми я так боялся, я встретил такой утешительный факт, что считаю не излишним сообщить читателям «Военного сборника»... Вот в чем дело: поручик Смоленского батальона внутренней стражи Скоков был командирован для сопровождения партии порочных нижних чинов на Амур. Счастливо было начало похода этогоофицера, счастливо и продолжение. Он был уже в Сибири, и немного уже времени оставалось ему до окончания похода. Но тут постигает его несчастье: у него украли 1325 рублей сер. казенных денег. Дельный служака, честный офицер и достойный товарищ был уже на краю пропасти. Военный суд и солдатская шинель, вероятно, не раз представлялись его воображению... Утрата доброго имени, до тех пор ничем не запятноного, грозила ему... Следствие было во всем разгаре... Но вот весть о несчастье г. Скокова из отдаленной Сибири достигает Смоленска...».

Далее рассказывается, что офицеры при поддержке командира батальона, не сомневаясь в честности своего сослуживца, изъявили готовность за счет своего жалования покрыть утрату, прося прекратить дело. Рапорт командира батальона об этом пошел по команде. Через некоторое время пришел ответ военного министра, где говорилось, что «готовность офицеров Смоленского гарнизонного батальона пополнить из жалования их 1325 руб. сер., не оказавшихся в сундуке у партионного офицера поручика Скокова, служит доказательством благородных качеств этого офицера и приобретенного им уважения товарищей, которые при ограниченных средствах решались добровольно оказать помощь своему сослуживцу»...

Министр добавил, что с его стороны нет возражений к возвращению Скокова в батальон, если он по ходу следствия не нужен на месте, но считает необходимым, «чтобы следственное дело о неоказавшихся деньгах было окончено и рассмотрено законным порядком»,

а деньги из жалования офицеров Смоленского батальона могут быть приняты «только когда не окажется по делу виновных в похищении, растрате или утрате оных».

Вскоре Скоков возвратился в батальон. «Дай Бог нам побольше таких товарищей, а еще больше начальников, сочувствующих доброму делу подчиненных!» – заключает автор¹⁶⁹.