На суше и на море. 1962. Выпуск 3

Вот и Красноярск. Такси везет нас по вечерним улицам к Енисею. Там, почти на самом берегу, стоит, будто гость, пришедший из далеких южных стран и так и не вернувшийся домой, здание в стиле древнеегипетских храмов. Это Красноярский краеведческий музей. По обеим сторонам широкой пологой лестницы, ведущей к входу в музей, лежат старинные бронзовые пушки, обращенные дулом к Енисею. Они молчаливо напоминают о временах покорения Сибири казаками. Но сейчас не время смотреть. Нам отвели комнату в небольшом домике во дворе музея, и мы перетаскиваем туда паше имущество: спальные мешки, рюкзаки. Комната совершенно пуста. Развертываем спальные мешки, раскладываем их в ряд, под голову кладем рюкзаки вместо подушек — и наши походные кровати готовы. Рюкзак совсем неплохая подушка, скажу я вам, если, конечно, голова не попадет на кружку, топорик или еще какой-нибудь столь же «мягкий» предмет. Борис Осипович и Слава ложатся спать, а мне что-то не хочется. Слишком много новых впечатлений. Выхожу во двор. В нем много зелени. Это скорее не двор, а небольшой сад. При свете лупы он кажется даже немного таинственным. В окнах музея темно, а у ворот на скамеечке одиноко сидит сторож. Подсаживаюсь к нему. Он неторопливо заводит беседу. Его предупредили, кто мы такие, но он хочет узнать подробнее, куда мы едем и зачем. Минут через пятнадцать он поднимается и отправляется в обход вокруг музея. «Знаете, наш садик любимое место парней и девчат. Ворота запрешь, через забор перелезают. Непорядок. Из городского парка их выгоняют в одиннадцать вечера. Вот и идут сюда».

Но сегодня все тихо. Не слышно шепота влюбленных пар, приглушенного смеха и поцелуев. Все спит вокруг: люди, птицы, деревья. Только звезды мерцают в вышине, а на Енисее им мигают в ответ красные и зеленые огоньки бакенов. Тихо дышит огромная река, и кажется, что она тоже спит, как и люди, отдыхает, набираясь сил к новому трудовому дню. Пора и мне на покой. Возвращаюсь в нашу комнату и мгновенно засыпаю. А утром сразу после завтрака бежим за билетами. Мы поплывем на теплоходе «Валерий Чкалов» — трехпалубном красавце, построенном для нашей страны в Германской Демократической Республике.

Взяв билеты, идем в музей. Чего в нем только нет: и чучела животных, ныне живущих в Красноярском крае, и скелет мамонта; и древние каменные орудия, и совершенные угольные комбайны; модели парусных кочей русских землепроходцев стоят рядом с моделями дизель-электроходов; макеты казачьих острожков с макетами благоустроенных колхозных поселков.

Если вам когда-нибудь представится возможность поехать в Красноярский край, побывайте сначала в краеведческом музее — это ворота в край.

Съездили мы и на правый берег Енисея. Старый Красноярск, как вы, может быть, знаете, расположен на левом берегу реки. Но в последние годы на правом берегу строители один за другим возводят жилые кварталы, сажают деревья, разбивают скверы, открывают магазины, детские сады и ясли. И недалеко то время, когда новый правобережный Красноярск перерастет старый город. Но пока еще на правом берегу довольно неуютно. Много пыли, строительного мусора и чувствуется какая-то неустроенность и незавершенность. Город продолжает строиться.

На следующий день мы отплываем. Каюта у меня чудесная — одноместная, со всеми удобствами. Но разве можно оставаться в ней, когда вокруг раскинулся могучий Енисей. За кормой быстро уходит вдаль Красноярск, а впереди ярко блестит на солнце вода, синеют по берегам леса, а над ними, как клочья ваты, плывут на север небольшие облака. И мы плывем на север. Целыми днями стою я на палубе и гляжу на меняющийся пейзаж. Все суровее становятся леса по берегам, все реже попадаются распаханные поля, а затем они и совсем исчезают. Мимо проплывают низменные, заросшие высокой травой и кустарником острова. А то вдруг увидишь на берегу одинокую избушку бакенщика и задумаешься, как-то он живет зимой. Остается ли в своем доме и ходит на охоту, или уезжает в какое-нибудь большое село? А теплоход тем временем все идет вперед. Шире становится река, крепкий ветер бьет в лицо и ерошит волосы, а над головой, на мачте, как пойманная непокорная птица, бьется вымпел Енисейского пароходства. Разные люди плывут на север под этим флагом. Девушка-геолог из Ленинграда с медно-рыжими волосами, горный инженер из Норильска, белобрысый парнишка-корреспондент из Омска. Мне почему-то кажется, что это его первая самостоятельная поездка, и он полон желания увидеть как можно больше и обо всем написать в свою газету.