На суше и на море - 1963

Рядом теснятся горный ясень с крупными белыми пятнами на темной гладкой коре; величественный диморфант, ствол которого усеян крупными шипами; маакия — большое дерево, в котором закосневший в привычных понятиях ум не решается признать родственника какой-нибудь вики или фасоли; экзотический маньчжурский орех, приносящий плоды, похожие на грецкие орехи; амурский бархат с мягкой, приятной на ощупь корой, почти белой у старых деревьев; колючая аралия; древовидная сирень и, наконец, желтоватые, толщиной в руку взрослого мужчины, странно изогнутые стволы лианы — актинидии аргуты. Они стелются над землей и взбираются вверх, обвивая могучие амурские липы и даурские березы, чтобы затеряться в зеленом хаосе переплетающихся крон. И над этим девственным лесом, словно пренебрегая его высотой, тут и там возвышаются темно-зеленые пирамиды черной пихты.

Южные склоны одеты гораздо более однообразными лесами из монгольского дуба, а с вершин сопок открывается панорама приморской равнины и Амурского залива, на противоположном берегу которого в ясную погоду хорошо видны белые здания Владивостока.

Конец зимы. Последние островки снега; под лучами горячего солнца снег не тает, а испаряется. Весна в Приморье сухая — это ответственное время для работников заповедника. Поминутно грозит опасность возникновения пожара. Главная задача — не допустить огонь в тайгу. А приморская равнина часто сгорает целиком. Сгорают и луга из узколистного вейника, где только и обитает редкая рыжешейная овсянка, гнезда которой еще не нашел ни один человек.

Началось сокодвижение у кленов, и парочки розовато-белых длиннохвостых синиц прилетают пить сладкий сок на облюбованные деревья; они уже начинают подумывать о постройке гнезда.

Из-под сухих прошлогодних листьев показались золотые анемоны. Вскрываются реки, окаймленные малиново-красными лентами молодых чозений, и на темно-зеленой воде полыней появились неправдоподобно яркие селезни уток-мандаринок. Со своих зимовок в Китае возвращается уссурийский белый журавль — священная птица японцев, изображение которой хорошо известно по старым японским гравюрам. А меж серых древесных стволов иногда мелькнет синяя спинка и оранжевые бока синехвостки, спешащей с юга домой. Появляются первые бабочки, среди которых черно-желтая, похожая на махаотта людорфия служит предметом вожделения приезжих энтомологов.

Обрывающиеся в Кедровку скалы покрываются розовато-сиреневыми пятнами цветущего рододендрона, и порхая около крупных цветов, на лету пьет нектар огромная бабочка — сине-зеленый хвостоносец Маака. Выходят из нор проснувшиеся бурундуки; забавно подняв кверху полосатый хвостик, самец возбужденно преследует самочку.

К концу мая буйно развивается уссурийская растительность. Крупными розовыми цветами цветет эндемичный кустарник диервилла. Море белых цветов — жасмин, дейция, калина, жимолость, — трудно понять, где кончается один кустарник и начинается другой. Все перевито тонкими стеблями лианы коломикты, на листьях которой в период цветения появляются яркие розовато-белые пятна, издалека привлекающие насекомых-опылителей.

Среди бесконечного разнообразия уссурийской растительности особый интерес представляют несколько представителей семейства аралиевых, распространенного главным образом в Юго-Восточной Азии. Женьшень всем хорошо известен. Трудно признать родственниками этого маленького растеньица величественное дерево диморфант с большими кожистыми листьями, похожими на листья клена, или маньчжурскую аралию, чертово дерево — колючий ствол с метровыми листьями и розеткой крупных белых соцветий у вершины.

А колючий кустарник элеутерококк, как недавно обнаружено, имеет в некоторых отношениях еще более целебные свойства, чем сам женьшень, обладая перед ними неоценимыми преимуществами: элеутерококк — крупное, заметное и более распространенное растение.

Вместе с аралией на каменистых осыпях растет тропическая крапива жирардиния. Длинные, в несколько миллиметров, волоски на ее стебле и листьях наполнены ядовитой жидкостью. Ожог этой крапивы весьма болезнен. А на огромных, причудливо изломанных ветвях липы темно-зеленой бахромой растет необычного вида папоротник полидиум, дошедший к нам из третичного периода.