На суше и на море - 1963

Третий, совсем пустячный, как мы думали, порог сыграл с нами злую шутку. Течение было вначале совсем спокойным, но внезапно мы увидели, что чуть дальше вода падает вниз с метровой высоты. Я бешено заработал веслом, направляя лодку к берегу. К счастью, вскоре обнаружился узкий проход шириной не более полутора метров. Вода неслась здесь с огромной скоростью. Но выхода не было, и я направил лодку в проход. Все, может быть, и кончилось хорошо, если бы на перегибе порога лодка не зацепилась на какую-то долю секунды за каменную глыбу. Лодка немедленно развернулась носом против течения и перевернулась. Груз мы достали, но все продукты сильно подмокли. Из мешка с сахаром капал сироп, а мешочек с солью уменьшился вдвое.

Немного подсушив все подмокшее, мы поплыли дальше, и уже к вечеру послышался шум Хальмеръюского водопада. Водопад производит внушительное впечатление. Река, разбившись на несколько потоков, низвергается с большой высоты и, сливаясь в один ревущий поток, с грохотом бьет в скалы правого берега. Отсюда бурлящая вода падает вниз и несется по узкому каньону, перескакивая небольшой базальтовый порог.

Мы обошли водопад берегом, немного отдохнули и снова отправились в путь. Поздно ночью (конечно, по времени, ибо солнце светило круглые сутки) вы выплыли на Силову, а на другой день спустились по реке до места нашей работы. Лагерь устроили высоко над рекой, на скале, где почти все время ощущался ветерок и было меньше комаров.

День был очень жарким, и удалось даже позагорать, предварительно обмазавшись с ног до головы диметилфтолатом. Затем мы выкупались в небольшом озерке (вода в нем была теплее, чем в реке), напились кофе и, закурив, блаженно растянулись на камнях.

Вечер выдался удивительно тихим. Но это была не абсолютная тишина. Это была тишина, наполненная щебетанием птиц, убаюкивающими всплесками воды, шуршанием карликовых березок, веточки которых ласково перебирал ветерок.

Эти негромкие звуки удивительно гармонировали с мягкими очертаниями тундры, с длинными вечерними тенями, со всем, что окружало нас. В такие часы как-то по-особенному чувствуешь красоту северной природы.

Разрез пермских отложений, к описанию которого мы приступили на следующий день, оказался довольно полным. Весь разрез в основном состоял из мощных толщ конгломератов, среди которых углесодержащие глинистые породы залегали в виде сравнительно небольших прослоев. На конгломератах угленосной перми находилась толща триасовых отложений, содержащих в нижней своей части семнадцатиметровый слой базальта.

Нам приходилось так усердно работать молотком, разбивая крепкие гальки и валуны, что уже через два дня правая рука у меня сильно болела, а ладони покрылись мозолями.

Состав галек пермских конгломератов оказался бедным. Основная часть их состояла из кремней, кварцитов и кварцитоподобных песчаников с небольшой примесью гранитной, яшмовой и гнейсовой гальки. Я старался просмотреть как можно больше галек, ибо некоторые геологи утверждали, что в пермских конгломератах базальтовой гальки нет и она характерна только для триаса. Вопрос этот имел большое значение для описания пермских и триасовых слоев Северного Приуралья.

Мой труд, наконец, был вознагражден — я нашел базальтовую гальку, причем точно такую же, как и в триасовых конгломератах.

Последние представляли здесь настоящий калейдоскоп. Состав галек их был чрезвычайно разнообразным. Тут встречались и всевозможные граниты, и разноцветные метаморфические (видоизмененные) породы, и масса базальтовой гальки, и кремни, и яшмы, и огромное количество галек всевозможнейших эффузивов, то есть пород, образовавшихся при излиянии магмы на поверхность. Встречались и темно-красные и фиолетово-красные эффузивы, которые были найдены мною раньше в триасовых отложениях на реках Сыне, Шаръю и Адзьве.

Интересно, что эффузивы триасовых галек были очень «свежие», совсем не выветрившиеся, такие, какие, по мнению специалистов, на Приполярном и Полярном Урале не встречаются. Эти гальки, вероятно, были принесены из более восточных районов, где 225–250 миллионов лет назад, очевидно, была напряженная вулканическая деятельность.

Многие триасовые гальки имели плоскую лепешковидную или дисковидную форму. Это говорит о том, что они длительное время подвергались мощным волноприбойным процессам и образовались в прибрежной зоне древнего триасового моря. На реке Адзьве, например, галек такой формы около половины. На Силове плоских галек значительно меньше, но все же они есть, и, стало быть, море в триасовый период доходило и до этого района.

Нам невероятно повезло. В последний день работы, когда мы уже грустно размышляли о том, как будем тащить лодку против течения, на горизонте показались две черные точки, превратившиеся скоро в прямоугольники. Это были вездеходы, которые отвезли поисковую партию на реку Ярей-ю, впадающую в Силову километрах в десяти ниже по течению, а теперь возвращались в Хальмер-Ю.

Мы быстро закончили описание обнажения, плотно поужинали и уже через полчаса плавно покачивались на вездеходе, любуясь тундрой.