На суше и на море. 1967-68. Выпуск 08

Подлинное искусство сближает народы. Небольшая, вчера еще непонятная страна мужественно, смело и ярко заявила о себе, открывая миру душу своих народов, чувства и глубину их видения мира.

Конго. Браззавиль, 1966 год.

Валентин Иванов

МНЕ ВОЗДАЯНИЕ…

Повесть

Рис. О. Савостюка

Владимир, сын князя Ярослава, скончался при жизни отца, и сын его Ростислав выпадал из очереди наследников Киевского стола, ибо отец его не успел коснуться великого княжения. Однако же князья — дядья Ростиславовы — посадили племянника на княжение во Владимир-Волынский как равного себе. Такое совершилось не случайно. Ростислав был хоть и молод, да удал, успел показать себя умным и храбрым воином. К нему во Владимир потянулись известные бояре-дружинники, и стал Ростислав поглядывать на ляхов, ожидая часа, когда доведется людей посмотреть и себя показать. Но вскоре умер княживший в Смоленской земле Игорь Ярославич. Коль дядья действительно поставили Ростислава в свой ряд, то должны были б дать ему Смоленск. Но Ростислав был оставлен во Владимире. Тут он понял, что положение его не имеет прочного будущего. Придет день, и выведут его из Владимира, ибо он князь-подручник, не более. И Ростислав вместе со своею дружиной глянул на юг, на Тмуторокань.

Тмуторокань — малый кусок земли, островок за Диким полем, который князь Святослав приторочил к Руси, как всадник торочит переметную суму к передней луке седла. После кончины Ярославова брата Мстислава Тмуторокань вошла в Черниговское княжение, и в дни Ростиславовых разочарований князь Святослав Ярославич Черниговский держал в Тмуторокани своего сына Глеба.

Ростислав появился в Тмуторокани будто бы неожиданно. Благоразумный Глеб Святославич, до которого доходили слухи о пересылке послами между Ростиславом и коренными тмутороканцами, уступил без драки место своему двоюродному брату — у Глеба не было в Тмуторокани ни друзей, ни врагов, а у Ростислава нашлись благоприятели.

Глеб вернулся к отцу в Чернигов, и Святослав пустился сам выгонять племянника-самовольца. Дойди дело до боя — еще неизвестно, за кем осталось бы поле. Но князь Ростислав ушел с дружиной за кубанские камышовые заросли-плавни. Святослав застал в Тмуторокани тишь и мир. Чудно! Размахнулся, а бить некого. Говорил Святослав с тмутороканскими боярами. Те свое: мы в княжеские дела не входим, если нас князь не обижает, так мы по старине привыкли, а князь нам нужен для защиты, ибо мы богаты, на жирный кусок всяк рот разевает. С тем Святослав и ушел, оставив Глеба на княжом дворе, будто бы ничего не случалось.

Ничего и дальше не случилось. Едва неделя минула, опять Ростислав в Тмуторокани. Говорили они с Глебом дружески, ели-пили вместе несколько дней, судили о княжеской жизни. Ростислав, будучи старше Глеба, побеждал младшего в спорах и проводил его с честью в Чернигов. Глеб ушел без злобы, тмутороканцы погордились сноровкой испечь пирог по своей воле, не ломая печь, а Ростислав — уменьем добраться до меду, не давя пчел по-медвежьи.

Говорят же: дважды одного не бывает. И Святослав Черниговский, которого тмугороканское дело прямо касалось, и старшие князья молчаливо признали за Ростиславом Тмутороканское княженье. Выждать нужно, предоставив решение времени. Излишней поспешностью дело испортишь, пусть же оно само себя разрешит. Для Руси была нужна Тмуторокань сильная и спокойная, и с Тмутороканью и через Тмуторокань шел сильный торг, на Руси много народа кормилось Тмутороканью. Свою семью Ростислав оставил во Владимире на Волыни. Обижать ее было не за что. Да и не следовало. Княженье осталось за Ростиславом.

Ростислав ходил по Кубани, по Тереку, до Каспийского моря. С малой кровью князь наложил старую дань на касогов. Ростислав ходил повсюду, знакомясь с землей. В горных долинах он останавливался не перед людьми, а перед кручами, недоступными для коня.

К Ростиславу потянулись витязи разных племен. В Тмуторокани что-то готовилось, бродили новые силы, открывался простор для широких замыслов.

Воинственный будто бы князь был начитан и в книгах, и в жизни, ласкался к людям, которых Восточная империя называла пребывающими у бога: к земледельцам, ремесленникам, рыбакам. Тмуторокань была еще островом, но у нее было все свое: хлеб, скотина, соль, рыба, железная руда. Не было меди, золота, серебра, но достояния Тмуторокани хватало, чтобы добыть их столько, сколько захочет. Князь Ростислав и дружина глядели на восток и на свой, близкий север, в Дикое поле. А греки глядели на Ростислава с запада.