На суше и на море - 1969

В течение тысячелетии первой эпохи древнего каменного века неандерталец не знал никакого искусства и был знаком лишь с грубо обитым каменным орудием без рукоятки. Но с начала второй эпохи древнего каменного века неожиданно наблюдается неслыханный культурный прогресс. Появляются удивительно законченная пещерная живопись ледниковых времен и новые, поразительно тонкие по исполнению инструменты и оружие из камня. Творцами и носителями этой культуры, осевшими преимущественно на территории нынешней Испании и юго-западной Франции, были представители кроманьонской расы.

Большинство ученых склоняется к тому, что кроманьонцы пришли в Европу из каких-то других областей. Но откуда? Европа тех времен с озерно-лесным поясом России, огромными ледниковыми областями Скандинавии на севере и Альпами на юге располагала открытой зоной только на западе. Африка на юге в качестве отправного пункта кроманьонцев исключается. По нашему убеждению, они эмигрировали с островного материка в Атлантике, самые высокие горные пики которого и сегодня возвышаются над гладью океана в виде Азорских островов.

Атланты, переселяясь несколькими волнами, двигались не только на восток, но и на запад, что не исключает, конечно, возможного заселения Америки и через Берингов пролив. Потомков атлантов (гомо атлантикус) мы обозначаем как атлантидов, или «сыновей Солнца». В Европе это кроманьонцы, о культуре которых рассказывают бесчисленные находки. В северной части бассейна Амазонки нами обнаружены следы культуры атлантидов и установлено ее поразительное сходство с остатками культур различных первобытных эпох Старого Света.

Дольмены Амазонки

На передней площадке у главного фасада Педра Пинтада я увидел дольмен в виде продолговатого пятиугольника. Когда я рассмотрел его вблизи, мне бросились в глаза четко различимые следы колонн; остатки этих колонн лежали на земле.

Но ведь пятиугольный дольмен — характерная черта эпохи, отделенной от нас тысячелетиями, и в то же время признак уже более близкой нам культуры мегалита, долгие годы изучавшейся мною в Северной Африке. Признаться, было неожиданностью именно в районе Амазонки снова встретить дольмены, которые я так хорошо знал еще по Алжиру!

И все же возможность ошибки исключалась. Еще одно доказательство этого я получил позднее, когда обнаружил погребальную пещеру-склеп. Она была вырублена в скале, окрашена в красный цвет и походила на те, что нашел профессор Алжирского университета Морис Рейгас в районе Константины. Он насчитал до четырех тысяч дольменов, и все они были точно такими же, как и те, что я видел теперь собственными глазами.

Затем я внимательно рассмотрел рисунки на дольменах. Тут были змея, барка, солнце, черепаха и лошадь. Все это символы, часто употреблявшиеся кельтами.

Дольмен третьей площадки тоже представляет интерес. На нем, кроме стилизованной змеи, видны оригинальные иероглифические знаки и довольно точно выполненные буквы греческого алфавита; пожалуй, это ипсилон и омикрон. Вблизи дольмена находилась ступка, в которой растирали краску, использовавшуюся для нанесения изображений. И тут же рядом пестик — конусообразная толкушка правильной формы. Снова предметы, так хорошо знакомые по средиземноморской зоне Ближнего Востока!

Сколько могут весить эти дольмены? Пятнадцать или двадцать тонн! Как их поднимали? Кто выполнил эту работу? Каким способом? Когда? Ничего, ни одного предания, ни одной легенды, ни единого упоминания в индейском фольклоре. Культура тех времен исчезла, не оставив ни малейшего следа. Не осталось ничего, кроме самих монументов с их загадочными рисунками и еще не расшифрованными надписями.

Среди немногих книг, которые я взял с собой на Амазонку, были работы Жоржа Пуассо и Капитана. Иногда я перелистывал их. В этот вечер я особенно внимательно читал Пуассо, который, как мне кажется, лучше всего разъясняет скрытый смысл Педра Пинтада: «Мегалитическая культура была вызвана к жизни сильным религиозным чувством, которое проявлялось одинаково повсюду, где аналогичны монументы и надписи».

Итак, мы обнаружили у Педра Пинтада бесспорно средиземноморскую систему чисел, фресковую живопись, два окрашенных дольмена и один, испещренный знаками. Все это встречалось до сих пор только в трех районах мира — в Бретани, Скандинавии и Уэльсе. Я решил глубже поразмыслить над определениями Пуассо.

Четыре символа

На внутренней стенке пещерного дольмена я увидел мотивы, встречавшиеся нам постоянно во время экспедиции: змею, жабу, черепаху и солнце. Разумеется, были и другие рисунки, но именно эти четыре все время повторялись. Они встречались отдельно или вместе с изображениями других зверей, растений и людей. Сопровождались они также буквенными знаками, в которых явственно проступали характерные особенности финикийской, сабейской, иберийской, критской, древнегреческой и древнеегипетской письменности.