На суше и на море - 1974

В стране раздаются протесты и против роста платы за обучение студентов, особенно педагогических вузов. Увеличить и без того немалые взносы — значит создать выходцам из семей трудящихся новые препоны на пути к учительской работе. А ведь кто воспитывает школьников — вопрос немалой политической важности. Отстраняя неугодных, в школах между тем вводят курс этических дисциплин под тем предлогом, что «моральное воспитание молодежи» осуществляется недостаточно. И вновь в учебниках начинают восхваляться герои захватнических войн, камикадзе, жертвовавшие жизнью «за императора».

Темным силам, пытающимся вернуть Японию на старый курс, противостоят все реально мыслящие люди страны, мощное демократическое движение. Как память о Стране Восходящего Солнца я храню красочную открытку, созданную прогрессивным художником Томита. На ней барельеф В. И. Ленина и лозунг: «Да здравствует славное 50-летие Союза Советских Социалистических Республик!» Указан и издатель — Комитет по созданию музея В. И. Ленина в Японии.

В день отъезда из Японии, когда мы, собрав немудреный журналистский скарб, уже собирались покинуть квартиру, где жили, с нами пришла попрощаться женщина, которую мы между собой называли хозяйкой. Нет, она не владела домом, но была действительно для нас доброй хозяйкой, следя, чтобы мы с моим коллегой ни в чем не испытывали неудобств, чтобы нам спокойно работалось. С ней был скромный и воспитанный мальчик. Он с поклоном вручил отъезжающим гостям пластмассовые веточки с розовыми лепестками. Ведь до начала цветения сакуры было еще далеко, а как же можно уехать из Японии и не захватить с собой ее символ — знаменитую вишню?

Вот в этот момент я и вспомнил его мексиканского сверстника, спавшего на подоконнике витрины. Нет, они не были похожи, эти ребята. Маленький японец был аккуратно одет, судя по всему, не испытывал голода, рядом с ним стояла его мать. Но я все же пристально вгляделся в лицо ребенка: захотелось предугадать, что ждет его в жизни?

Кем он станет: пополнит армию безработных или в нем обнаружится талант инженера-радиоэлектроника, окажется ли смелым мореходом, проникнет в глубины искусства икэбана или проведет годы за лотком мелкого торговца?

К кому примкнет он: к тем, кто с фанатичным блеском в глазах разглагольствует о «великой миссии» Японии, или к тем, кто понимает, что не может она возвратиться на прежний путь, и готов ради процветания и прогресса своей страны на борьбу за мир, социальные права, развитие дружеских отношений со всеми народами?

Невелика страна этого малыша — цепочка островов в огромном океане, которые легенда сравнивает с каплями, скатившимися с копья бога Изанаги, когда он отделял твердь от земли. Но сколько здесь дорог, ведущих в противоположные стороны! Разве можно разобраться во всем за короткий срок?

Да и разве прочтешь судьбу на лице? Остается надеяться, что она не закружит малыша, так и оставшегося в моей памяти с веточкой сакуры, не завертит его, будто жестокий тайфун, что он, подрастая, не запутается в сложных противоречиях современной Японии.

Об авторе

Лебедев Лев Георгиевич. Родился в 1934 году в Москве. Окончил факультет журналистики МГУ в 1959 году. Работает заместителем редактора Отдела информации газеты «Правда», — член Союза журналистов СССР. Автор нескольких рассказов, опубликованных в журналах «Юность», «Смена» й других, и многих статей в центральной печати. В нашем сборнике выступал дважды. В настоящее время работает над книгой о советских торговых моряках, с которыми автор недавно совершил большое плавание.

Анатолий Онегов

БАЛЛАДА О РЫБАКАХ

Рис. Б. Даля

Памяти Анатолия Полякова,

рыбака и охотника

Ивана Михайловича четвертый день не было дома. Я ждал его один в большой рыбацкой избе на берегу таежного озера. Завтра он должен приплыть — таков уговор. Если он не придет, я отведу от берега свою лодку, пройду озеро, оставлю лодку в другом конце, в Концезерье, и пойду навстречу ему по- трудной таежной тропе на его озеро…

У каждого из нас в тайге были свои озера. Я ловил рыбу на Долгом озере, длинном и глубоком, как темная река среди черных еловых берегов. Мое озеро было порой тяжелым и неверным и от этих угрюмых берегов, и от кривых ветров, что сваливались с еловых вершин дерзко и неожиданно.

Такие ветра легко держала шитая онежская кижанка, но только не наши долбленки-челноки, в которых для двух рыбаков порой не хватало места.