На суше и на море - 1984

_{Площадь имени В. И. Ленина — центр города}

«Раздольна Северная Двина у города, — пишет современный летописец Архангельска. — Глазом не охватишь водную ширь. Река величава и в яркий солнечный день, когда она блестит, как расплавленное серебро, и в осеннюю непогоду, когда сиверко, вздыбив ее темные воды, с шумом гонит крупную волну на городской пляж.

Архангельск — город белых ночей, дивно красивых, незабываемых. В июне солнце едва успевает погрузиться в реку, как тут же поднимается свежеумытое над еще спящим городом. Чудесны закаты на Двине! Они чаруют своей акварельной нежностью бледно-оранжевых, фиолетовых и сиреневых красок».

Архангельск — родина отечественного тралового флота. В 1920 году, вскоре после изгнания интервентов и белогвардейцев, в городе было создано Управление рыбозвериными промыслами, и несколько пароходов оснастили для тралового промысла рыбы. Сейчас Архангельский траловый флот — это современные суда, в том числе большие морозильные траулеры — подлинные «плавучие фабрики».

Давно пришлось заменить в лоции Белого моря за 1913 год фразу Р том, что «в Архангельском порту можно произвести в случае небольшой аварии частные исправления». Ныне здесь мощная судоремонтная база. Бывшие судоремонтные мастерские превратились в крупный судоремонтный завод «Красная кузница». На этом предприятии получили второе рождение многие суда Северного и Мурманского пароходств, такие, как «Володарский», «Унжа», «Суpa» и разорванный на две части во время прошедшей войны «Тбилиси». Напомним, что в годы Великой Отечественной войны на долю Архангельска выпала особо важная роль. Через эту гавань наша страна поддерживала транспортные связи с внешним миром.

Современный Архангельск — крупный морской внешнеторговый порт. Сюда за беломорским лесом приходят нескончаемые вереницы судов. Они увозят в Англию и ФРГ, Сирию и Тунис и многие-многие другие страны добротные доски, бревна, шпалы и т. д. По экспорту леса Архангельск на первом месте среди портов Советского Союза.

Автолесовозы, которые выпускает Соломбальский машиностроительный завод, отлично зарекомендовали себя не только в лесных портах страны, но и за рубежом. Назовем еще Соломбальский целлюлозно-бумажный комбинат, Архангельский бумажный комбинат, крупнейший в Европе Соломбальский лесопильно-дерево-обрабатывающий комбинат.

«Несколько раз менялись основы экономического существования Архангельска, — читаем в местной газете «Правда Севера», — был он и чисто пушным районом в старину, был чисто портовым поселением, был и просто административным центром, лесопортом, «столицей бумаги», а теперь сделается, возможно, административно-хозяйственной главой обширного рудного и газоносного края… На месте былых болот вырос новый современный город, где есть прекрасные музеи, кинотеатры, больницы, библиотеки, детские сады, школы… старинные, прошлых веков церкви и избы, собранные для потомков в Малых Корелах со всей области… морские и речные ворота города — вокзал на набережной, здание Северного морского пароходства…»

Есть еще одно обстоятельство, о котором нельзя не упомянуть: Архангельск внесен в список 115 исторических городов России. Здесь с историей, как и с морем, сталкиваешься на каждом шагу. Например, когда подходишь к зданию Северного детского пароходства, украшенному морскими разноцветными флажками, видишь бронзовую мемориальную доску с барельефами В. И. Ленина и «Авроры». История этого прославленного корабля связана и с архангельской землей: трижды — в 1924, 1925 и 1930 годах — «Аврора» была в Архангельске.

Как только не величают старинный город на Северной Двине! Первый морской порт России… Колыбель отечественного кораблестроения… Ворота в Арктику… Столица Севера… И Архангельск заслуживает каждое из этих громких названий. Вполне!

ФАНТАСТИКА

Владимир Бээкман

БАМБУК

Фантастический рассказ

Перевод с эстонского Веры Рубер

Худ. Ю. Авакян

Я должен сейчас, не откладывая, рассказать, как все это вышло. Иначе потом трудно будет отделить истину от вымысла — потом, когда сенсационные слухи заслонят то, что случилось на самом деле.

Сегодня пятница. Маури позвонил мне в понедельник под вечер.

— Рууди, ты? — рокотал его голос в мембране. — Жму руку, старик. Послушай, есть дельце, требуется твоя светлая голова. Я сейчас заскочу к тебе. Увидимся через десять минут, идет?

Машина у Маури без году неделя. Поэтому он не ездит, а «скачет» или «летает». А вообще-то Маури — молодой художник. Во всяком случае он рисует, и кое-кто считает, что в данный момент он во всех отношениях «поп». Он сам тоже так считает, хотя никогда в этом не признается. Я не видел Маури целый месяц: он ездил с какой-то группой художников во Вьетнам.

Спустя десять минут за окном хлопнула дверца машины, и сразу же по лестнице с грохотом взлетел Маури в пальто нараспашку.

— У акул Тонкинского залива неплохой вкус, — попробовал я пошутить. — Понюхали и отвернулись.