На суше и на море - 1987

Берк со своими людьми пересек границу в начале ноября 1860 года и двинулся к озерной местности Буллу. Экспедиции повезло: в сухой сезон озера превращаются в сковородки, покрытые серым соляным налетом, но в ту осень солнце еще не успело выпарить из них воду.

Тут следует сказать, что мечты поселенцев о внутреннем море были не беспочвенны. Море здесь есть. Только лежит оно под землей. Полвека спустя после похода Стерта геологи установят, что в центре Австралии находится Большой артезианский бассейн — гигантский прогиб земной коры, и там на глубине до 1200 метров залегают мощные водоносные горизонты. В области озера Эйр эти воды выходят на поверхность минеральными источниками. В остальных местах пресную или чуть солоноватую воду дают артезианские скважины.

Под вечер мы остановились возле комфортабельного дома в центре маленького скотоводческого селения Эпсилон. Навстречу нам вышел Гарольд Беттс, спокойный, уверенный в себе человек с обветренным лицом. Беттсы приехали сюда двадцать лет назад.

— От засухи не было спасения, — вспоминает Гарольд. — Мы опускали бур на пятьсот метров и вытаскивали наверх сухим. Было по-настоящему туго. Но ничего, выжили. В таком деле всегда есть риск. Засуха, пожары, наводнения, наконец, рынок — не всегда есть спрос на скотину.

Если зимой выпадает сто миллиметров влаги, дела идут хорошо, — продолжал Гарольд. — С тысяча девятьсот шестидесятого по тысяча девятьсот шестьдесят седьмой год дождей было совсем мало, зато в семьдесят четвертом выпало тысяча миллиметров, и вода затопила буквально все. Только спустя три месяца удалось вытащить грузовик, а скот выпустили пастись только через полгода.

— В этом году пожары были в ноябре и феврале, — вступила его жена Джоан. — От удара молнии заполыхало все от Тьюн-Гейта до Купера.

Чтобы сладить с такой неистовой стихией, нужно немалое упорство. Эпсилонские пастбища занимают более 650 квадратных миль песчаной и каменистой земли. На ранчо 80 лошадей и шесть буровых установок. Из скважин с глубины 300 метров поступает теплая артезианская вода, помогающая справиться с засухой.

В помощницах у Гарольда девушка-ковбой Кейт Коутс.

— Когда надо осматривать скот, — говорит она, — приходится проделывать верхом по сорок — пятьдесят миль от зари до зари. Теперь на многих ранчо завели мотоциклы с колясками, а на крупных — даже самолеты.

— Жизнь здесь не сахар, — говорит Гарольд, — нашим детям она не по душе.

— В Тибубурре по субботам крутят кино, — сообщает Кейт.

Да, но до «города» 120 миль, так что десять раз подумаешь, стоит ли туда тащиться из-за какой-нибудь ерунды.

— И все же, — добавляет Г арольд, словно опасаясь, что у меня сложится неверное представление, — мы себя здесь чувствуем неплохо. Весь мир может взлететь в воздух, а нас это не коснется. Это уже счастье. И потом здесь ощущаешь настоящую свободу. Может, это и не так на самом деле, но ощущение тоже чего-то стоит.

За спинами таяли в дымке рыжие дюны, а впереди глазам открывалась гнетущая пустота — огромная обугленная впадина с торчащими кое-где скальными выступами. Лишь далеко впереди маячили деревца, вселявшие робкую надежду, что где-то за ними должна быть вода. Там лежал Куперс-Крик, фантастический природный феномен, живые легкие и пульсирующее сердце австралийской пустыни. Чудо Купера можно сравнить, пожалуй, только с чудом человеческой жизни, извечным чередованием смерти и возрождения.

Куперс-Крик стекает с Большого Водораздельного хребта в восточной части Квинсленда. Подобно Нилу, он рождается при сплетении двух могучих «рук» — Барку и Томсона. Собственно, эти две речки и имеют постоянное течение в верховьях. Сам Купер появляется только после летних дождей. Во время сильных паводков водная артерия растягивается почти на полторы тысячи километров и достигает озера Эйр. Тогда, будучи в расцвете сил, река разливается на тысячи канальцев, проток, заводей и лагун. Местами водная гладь образует озера тридцатикилометровой ширины. В сухой сезон Куперс-Крик уходит под землю, оставляя на поверхности лишь прерывистый след, окаймленный величавыми эвкалиптами.

11 ноября передовой отряд Берка добрался до одного из протоков Куперс-Крика. Их приветствовали радостными воплями сотни корелл. Деревья протягивали ветви над стеклянной поверхностью воды. Место для отдыха казалось замечательным, но в первую же ночь экспедиция подверглась чудовищному нашествию крыс. Пришлось переместиться в другое место чуть ниже по течению; здесь, возле источника, и разбили снискавший печальную славу лагерь 65.

Все попытки Берка пробиться отсюда дальше на север терпели неудачу. Во время последней попытки сбежали три верблюда, и Уиллсу с Макдоно пришлось двое суток идти назад к лагерю пешком. Видя, как уходит впустую драгоценное время, Берк принимает решение вновь разделить группу. В поход через оставшуюся половину континента он двинется с Уиллсом, Кингом и Греем.

Руководителем оставшейся группы был назначен Уилльям Браге. Ему предстояло обосноваться на крохотной базе, соорудить вокруг нее укрепление и ждать возвращения Берка.

Ждать, но сколько?