«На суше и на море» - 76. Фантастика

Вслед за моряком Георг прошел на корабль. У старпома была стремительная походка, и таможенник едва поспевал за ним. Моряк отдал несколько распоряжений и пригласил таможенника к лифту. Они спустились в трюм. Длинный коридор тянулся между двумя рядами аккуратно поставленных ящиков, на каждом из которых белела фирменная наклейка — «ГКЗ-7. Сделано в СССР». В ящиках находились блоки компьютеров. Молчаливые рыцари-роботы «ГКЗ-6» стояли в углублениях коридора — там, где они закончили погрузку. Большинство их было выключено, чтобы не расходовать зря энергию. Только у некоторых, дежурных, светились нагрудные индикаторы. Теперь то и дело Георг наступал на задники форменных ботинок старпома. Моряк не скрывал усталости, вытирая носовым платочком пот со лба.

Старпому и таможеннику приходилось частенько нагибать головы и высоко заносить ноги, минуя переборки между грузовыми отсеками. За одной из переборок начиналась словно бы крепостная стена, сложенная из серых нейлоновых мешков с углем. В ней имелись специальные углубления для роботов, использованных при погрузке.

Георг привык доверяться своей интуиции. Еще не зная в чем дело, он почувствовал: что-то изменилось, и остановился. Остановился и старпом. Ощущение новизны исчезло. Георг дал знак старпому продолжать путь — ощущение снова появилось. Так он установил причину ощущения — ему больше не мешали идти задники чужих ботинок. Старпом почему-то ускорил шаг, очевидно, он сделал это безотчетно.

Георг внимательнее присмотрелся к мешкам в новом отсеке и заметил, что некоторые из них отличаются от других по форме.

Он тотчас отреагировал на свое открытие, незаметно включив карманный индикатор-автомат, и нисколько не удивился, когда почувствовал легкое покалывание — сигналы прибора. Георг вытащил коробочку индикатора — стрелка указывала на четвертое деление.

— Извините, что задержу и затрудню вас, — сказал он старпому и притворно вздохнул. — Такая служба, ничего не поделаешь.

Теперь он мог не жалеть времени на вежливость.

— К услугам вас, — ответил моряк.

— Будьте добры, вскройте мешок.

— Пожалуйста, — с готовностью ответил старпом и взялся за мешок, лежащий рядом с тем, на который указал Георг.

— Нет, вон тот, пожалуйста.

Старпом подвинул к себе мешок, готовясь открыть застежку-молнию, и в тот же миг могучая клешня робота-грузчика отстранила его.

— Не мешай! — приказал Георг, но робот не повиновался. Оп оттеснял людей все дальше от мешка.

— Бэк! — закричал старпом на робота и затопал ногами, уже не заботясь о том, как он выглядит со стороны. — Бэк! Уходить! Немедленно уходить!

Робот безмолвно делал свое дело, продолжая наступать на людей.

— Испортился? — расширяя глаза, спросил старпом неизвестно у кого. Но его ужас был притворным и только облегчил задачу Георга. За долгое время своей службы таможенник навидался всякого и сейчас даже припоминал нечто подобное. Тогда у робота-грузчика хозяева просто отключили органы слуха. Они кричали на него и топали ногами, избегая лишь выразительных жестов, понятных роботу.

Георг предостерегающе поднял руку — и робот послушно замер, отступил в сторону, открывая дорогу к мешку. Но таможенник не довольствовался этим. Он знал толк в роботехнике, без труда нашел крышку блока настройки основных узлов. Повернул регулятор слуха — и лампочка засветилась.

— Почему не даешь вскрыть мешок? — спросил Георг и услышал четкий ответ:

— Опасно для человека.

— Команда была ложной. Отменяю ее.

— Вы нет прав. Не знает, что там, в мешок, — вмешался старпом.

— Ладно, — согласился Георг. — Не будем нарушать технику безопасности. Отойдем за переборку, а он вскроет мешок. Робот сделает это лучше нас.

Георг не чувствовал ни торжества, ни злости. Он просто выполнял свой долг и думал: «Скорее всего я почти ничего и не узнаю о тебе, „лис“. Так бывает всегда: я вижу лишь одну сторону человека-противника. Я встречаюсь с ним только до тех пор, пока он противостоит мне, а затем мы расстаемся навсегда. Обычная история, не знаю, можно ли ее назвать человеческими взаимоотношениями: один пытается обмануть другого, другой старается не дать ему сделать это…»

Лицо старпома не утратило напряженности, лишь доброжелательность сошла с него, как фальшивая позолота. Оно стало холодным и надменным.

— Я умею проигрывать, — резко сказал моряк. Он раскрыл «молнию» на мешке, и за отворотами показался желтый блестящий металл.

— Золото. Слитки. Южный Африка.

Слова падали гулко, как монеты.

— Почему нет квитанций? — спросил Георг, думая: «Он опять приготовил слова. Он сказал бы не „умею проигрывать“, а „уметь проигрывайт“. Он приготовил и слова, и позу, и выражение лица…»

— Вывезли без пошлины. Вы обнаруживать — вам уплатим премий.

Георг заглянул в синие глаза. Они все еще были очень красивыми. Их даже не испортило отчетливо видимое выражение злости. Но длинные ресницы вздрагивали, выдавая волнение внешне невозмутимого старпома.

— Сколько здесь золота? — спросил Георг.

— Шесть тонн.